Три опалённых грозою года. Ирина Вадимовна Шумилова

посыпались совсем уж непотребные оскорбления:

      – Поганый инородец! Что смотришь, не стыдно совсем? Совести у вас, мразей, нет! Еще раз поймаю – розгами не отделаешься, уши поотрываю!

      Поварёнок – встрёпанный подросток орочьей расы – молчал под ударами, только вздрагивал всякий раз, как розга опускалась на пораненную спину. Убежать он не пытался, и Рид подозревал, что мальчику просто некуда идти. Орков нигде не любили.

      Кулаки Рида задрожали. Тихо, чтобы голос не дрожал от подступившей к горлу ярости, молодой чародей сказал:

      – Госпожа Рэми, пожалуйста, отойдите от мальчика.

      – Этот поганец яблоко стащил…!

      – Всего лишь яблоко, – максимально мягко сказал Рид.

      – Сперва яблоко. А потом мою дочку изнасилует! Знаю я этих уродцев…

      Кухарка не была колдуньей, но весь персонал Академии носил амулеты от магии, дабы ретивые студенты не заколдовали их шутки ради. Но Риделл был не каким-то сопливым мальчишкой. Он был одним из лучших. И знал, как обойти защитные чары на амулете.

      – Сооооонто, – шёпотом произнес он.

      Кухарка ничего не успела сделать. Малиновый амулет на её шее сверкнул алой молнией и погас.

      – Отойди от мальчика, – сказал Рид.

      Кухарка послушно отошла.

      – Через две минуты ты придешь в себя и забудешь, что он воровал яблоки.

      Жаль, нельзя заставить её относиться к чужеземцам более доброжелательно: для этого нужно сильное воздействие, а его преподаватели уж точно Академии заметят, и Риду влетит. Взмахом руки Риделл заставил розги раствориться в воздухе. Орк продолжал стоять к нему спиной, будто боясь повернуться.

      – Меня зовут Рид, – сказал чародей.

      – Я Меддок, – помедлив, отозвался мальчишка.

      – Воровать нехорошо.

      Орчонок наконец-то обернулся. Он был бледным как смерть, высоким и тощим. Уродливый, как и все орки по мнению людей – сероватая грубая кожа, маленькие, прижатые к голове уши, чёрные глаза без белков и радужных оболочек, уже отросшие клыки… Лет через пять этот подросток обещал стать грозным воином. Но пока он был одним из тысяч несчастных, которых нищета гнала из орочьх земель в богатый и сытый Яр-Цилин.

      – Я был голоден, – сказал мальчик небрежным голосом.

      – Сколько тебе платят?

      – Серебряный в месяц.

      – Это же очень мало! – возмутился Рид.

      – Главное, что иногда кормят, – пожал плечами орк.

      Академия была прекрасным местом. Но с некоторыми вещами в ней Риделл так и не мог смириться.

      – Я поговорю с Уэверли, – решительно сказал Рид, – пусть тебе платят нормальные деньги. На серебряный в месяц нельзя прожить.

      Уже когда он уходил, кто-то в спину сказал ему:

      – Спасибо, господин!

      Рид замер. Обращение покоробило его. Господин… Орки – гордый народ. Что надо было сделать с мальчишкой, чтобы он обращался к чужаку "господин"? Тем более к изнеженному чародею, который ничего тяжелее книжки никогда в руках не держал…

      – Я тебе не господин, – коротко сказал Рид.

      – А