Книга живых. Александр Лапин

Это было бы здорово! Найти владельца, – торопливо заметил Казаков.

      – Конечно, понадобятся расходы! – промурлыкал Петр Павлович.

      – Я оплачу! – торопливо откликнулся Казаков.

      – Небольшие! – успокоил его кот-котофеич. – Думаю, недели две-три на все уйдет. Архивы сохранились…

      – Спасибо вам! Было бы очень здорово найти владельца через сто лет-то…

      – Вы оставьте номер телефончика своего. Мы пороемся в архивах. И позвоним.

      И обратился к Петьке:

      – Ты все зафиксировал?

      Тот только в ответ махнул огненно-рыжей головой.

      – Классная вещь! Раритетная. Настоящая! – передавая шашку Казакову, оценил находку Петр Павлович. И добавил:

      – Берегите ее! А если хотите, мы купим!

      – Нет! Нет! Спасибо!

      Казаков вышел наружу. Пока он был у коллекционера, питерское небо плотно затянули тучи, посвежело. Шел дождь. Надо было как-то выбираться отсюда, с этой пустынной, холодной улицы.

      VIII

      Он кое-как добрался до Музея истории религии, где ждала его Маша. Увидев промокшего до нитки Казакова, она всплеснула руками. И заявила:

      – Вот что, дорогой! Тебе надо немедленно просушиться и обогреться. Давай-ка быстро помчались ко мне! Тут недалеко.

      Как говорится, была бы честь предложена. И он без всякой задней мысли пошлепал по лужам вслед за нею.

      Жила она действительно недалеко. В старом каменном доме. В двухкомнатной квартире.

      Все у Марии дома было ладно и аккуратно. Везде коврики и ковры. На полу, на креслицах, в прихожей, на стенах. Видно, нравится ей этот мягкий, уютный женский рай с буфетом и хрусталем.

      Он переоделся в коричневый с футуристическими узорами халат. Мягкий и огромный. Такой огромный, что он невольно ревниво подумал: «Какой же тут у нее жил мужик?»

      А она, словно прочитав его мысли, вскользь заметила:

      – Это папин халат!

      После горячего душа ему в этом огромном старом халате стало так легко и уютно, что он опять вспомнил присказку: «Монах – он как кот. У него ничего нет – но ему хорошо!»

      Маша усадила его за стол. Приготовила не дешевый мелкий черный чай, к которому он уже привык, а заварила в расписном фарфоровом чайнике листовой, особый индийский.

      В квартире пахло какими-то духами и еще чем-то. Похоже, выпечкой.

      – Маша, ну а что же с иконой? – вспомнил о своем главном вопросе Казаков. Тем более обстановка располагала к вдумчивой и неторопливой беседе.

      – Так, сейчас все будет. Я уже кое-что узнала.

      Мария помогла ему бережно достать упакованную в коробку «неправильную икону» и начала свой убаюкивающий рассказ:

      – То, что мы здесь видим, называется «Кубанская народная икона Пресвятой Богородицы».

      – Но почему на ней изображены не только Богоматерь с младенцем, но и сам Христос в силе и славе? Это ведь совсем неправильно! – затараторил он.

      – А вот почему! Казачий художник, а это несомненно, так хотел выразить два самых совершенных