Самые лучшие сказки. Ганс Христиан Андерсен

посмотрела на него и покачала головой, потом заговорила с ним по-немецки. Советник подумал, что она не понимает по-датски, и повторил свою просьбу на немецком языке. Это обстоятельство, а также покрой его платья убедили хозяйку в том, что он иностранец. Ему не пришлось, впрочем, повторять два раза, что он болен, хозяйка быстро принесла ему кружку солоноватой колодезной воды. Советник оперся головой на руку, глубоко вздохнул и задумался о том, что он видел перед собой.

      – Это вечерний «День»? – спросил он, лишь чтобы сказать что-нибудь, увидев в руках хозяйки какой-то большой лист.

      Она не поняла его, но протянула ему лист. Это был грубый рисунок, изображавший небесное явление, виденное в Кельне.

      – Старинная картина! – сказал советник и совсем оживился, увидев такую редкость. – Откуда вы достали этот листок? Очень интересно, хотя это все выдумка! Как теперь объясняют, это было северное сияние, известное проявление электричества!

      Сидевшие поближе и слышавшие его речь посмотрели на него с удивлением, а один из них даже встал, почтительно приподнял шляпу и серьезно сказал:

      – Вы, вероятно, большой ученый, monsieur?

      – О нет! – отвечал советник. – Не очень! Хотя, конечно, могу говорить на разные темы, не хуже других!

      – Modestia[3] – прекраснейшая добродетель! – сказал собеседник. – Что же касается вашей речи, то mihi secus videtur[4], хотя я охотно подожду высказывать свое judicium![5]

      – Смею спросить, с кем имею удовольствие беседовать? – спросил советник.

      – Я бакалавр богословия! – отвечал собеседник.

      Советнику все стало ясно – звание соответствовало одежде незнакомца. «Должно быть, какой-нибудь сельский учитель, каких еще можно встретить в глуши Ютландии!» – решил он про себя.

      – Здесь, конечно, не locus docendi[6], – начал опять собеседник, – но я все-таки прошу продолжить вашу речь! Вы, должно быть, большой знаток древней литературы?

      – Да, пожалуй! – отвечал советник. – Я почитываю кое-что хорошее и из древней литературы, но люблю и новейшую, только не «обыкновенные истории»[7] – их довольно и в жизни!

      – «Обыкновенные истории»? – переспросил бакалавр.

      – Да, я говорю о современных романах.

      – О, они очень остроумны и имеют большой успех при дворе! – улыбнулся бакалавр. – Королю особенно нравятся романы о рыцарях Круглого стола, Ифвенте и Гаудиане. Он даже изволил шутить по этому поводу и со своими приближенными[8].

      – Этого я еще не читал! – сказал советник. – Должно быть, Гейберг опять что-нибудь новое выпустил!

      – Нет, не Гейберг, а Готфрид Геменский! – отвечал бакалавр.

      – Вот кто автор! Какое древнее имя! Так ведь звали первого датского издателя!

      – Да, это наш первопечатник! – подтвердил бакалавр.

      Таким образом, разговор благополучно поддерживался. Когда один из посетителей заговорил о чуме, свирепствовавшей несколько

3

Скромность (лат.).

4

Я другого мнения (лат.).

5

Суждение (лат.).

6

Место ученых бесед (лат.).

7

Здесь намекается на известный, произведший большую сенсацию роман датской писательницы г-жи Гюллембург «Обыкновенная история». (Примеч. перев.)

8

Знаменитый датский писатель Гольберг рассказывает в своей «Истории Датского государства», что король Ганс, прочитав роман о рыцарях короля Артура, шутливо заметил своему любимцу, Отто Руду: «Эти господа Ифвент и Гаудиан были удивительными рыцарями; теперь что-то таких не встречается!» На это Отто Руд ответил: «Если бы встречалось много таких королей, как Артур, встречалось бы много и таких рыцарей, как Ифвент и Гаудиан». (Примеч. авт.)