Трясина (не) равнодушия, или Суррогат божества. Владимир Шеин

невиновность», сколько раз я это слышал. Действительность, наша реальность говорят о том, что подозреваемый или обвиняемый может попробовать доказывать свою невиновность, если же он этого не сделает, то получит приговор. Он не обязан доказывать свою невиновность, хочет доказывает, не хочет – не доказывает. Последствия же он будет обязан принять.

      – … Приговорил. – продолжал Иван Владимирович зачитывать, но торжество момента испортил звук его вибрирующего на трибуне телефона. Чтение опять было прервано, так как судья, не стесняясь, активно вступил с кем-то в переписку.

      Осталось узнать, сколько? Сколько лет жизни отбирают у моего клиента? Может справедливо отнимают, а может нет. Ключевой вопрос – сколько?

      – и назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 09 лет 06 месяцев, с отбытием наказания в колонии строго режима….– Иванов всё-таки приближался к концу.

      Что ж, девять с половиной лет ещё по-божески. Или нет? Если Сазанов убил человека, то может быть и мало. Если же нет, то явный перебор. Я посмотрел на Кирилла, он был бледен, глаза его лихорадочно бегали: простая арифметика помогла ему разобраться, что лишь в 35 лет он выйдет из мест лишения свободы. По меняющимся выражению его глаз и выражению лица было видно, что тяжесть только что провозглашённого приговора наваливается на него, всё сильнее давит.

      – Адвокат Талызин! – резкий выкрик судьи оторвал меня от размышлений и вернул к действительности. – Порядок и сроки обжалования приговора вам понятны?! – его тон прямо-таки излучал иронию, как будто вопрос задала мне змея, высунув при этом язык.

      – Конечно, я сомневаюсь, что они хоть раз изменялись последние десять лет. – сарказм в моём голосе не услышал бы только глухой идиот.

      – Надеюсь. Судебное заседание закрыто!

      2.

      Попрощавшись с клиентом и заверив его в том, что я обязательно в ближайшие дни приеду к нему в следственный изолятор, я вышел из храма правосудия и в задумчивости остановился. Ноябрьский день не радовал: тучи сгруппировались настолько, что были похожи на толпу народа, стоящую за какой-нибудь ерундой, на которую дают невиданную скидку. Сырость и влажность наполнили воздух настолько, что казалось дышишь конденсатом. И ветер! Проклятый ветер. В такие дни я предпочитал не только не выходить из офиса, но и вообще в него не входить, оставаясь в тепле и уюте дома.

      Домой ехать не хотелось – настроение было паршивым, в результате чего я мог испортить его и членам семьи. Офис тоже не привлекал меня, но там я мог обрести тишину и покой. Подумав, я решил остановиться на втором варианте.

      В прошлом месяце я сменил место своей дислокации. Гонорар, полученный за предыдущее дело, позволил расшириться, поэтому я снял помещение из трёх комнат на Набережной, 26, – новом офисном здании. Размер аренды меня не угнетал, так как я и раньше мог себе её позволить. Наличие трёх кабинетов позволило мне выделить отдельно переговорную, а также нанять секретаря, основной функцией которого