Выход вниз. ШаМаШ БраМиН

сливалось с цветом растрепанных волос. Дедок же напротив, ехидно улыбался. Он почти не прилагал усилий и откровенно насмехался. Увидев издевательский оскал, терпение Коли лопнуло. Освободив правую руку, он замахнулся и огрел деда не сильной, но обидной оплеухой.

      Воровская иерархия основана на силе и решительности. А у бывалых сидельцев и без того пониженный самоконтроль. Поэтому они чаще остальных нарушают закон. Светский закон. В то время как блатные понятия обязывают к противоположному. Дедок – зек со стажем поступил так, как привык, как должен был. Освободившись от некрепкого захвата, он наклонился и схватил первое, что попалось под руку. Большой осколок красного кирпича.

      На долю секунду, в безумных глазах Рыжего промелькнула искра разума. Слабые люди называют искру разума страхом. Дедок часто видел такое. Слишком поздно. Без единого сомнения, зек наотмашь занес осколок. Удар получился хлестким и пришелся прямо в больной висок Николая. Острым краем. Испуг так и застыл на лице. Рыжий упал. Дедок, не спеша, словно гладиатор, ожидающий одобрение публики, опустился коленом на грудь поверженного. Следующие несколько ударов были лишними. Коля Рыжий был уже мертв. Оба мира, наш и тот, в котором он жил, погасли одновременно. Кто знает, в каком измерение он оказался? В несуществующем раю, который искал, или в аду, где жил.

      – Жмудик конченый, – выругался дедок, вставая.

      Выкинув окровавленный камень под стенку, наклонился к кипящей кастрюле:

      – Ммм, пахнет рахманно! – подобрав пустую консервную банку из-под шпрот. Поддев рукав, вытер из нее грязь. – Налетай, братва!

      Зачерпнул консервой жижу из сотейника.

      – Ф, а … Горячая, падла! – дедок нетерпеливо задул на банку.

      Через секунду, посчитав, что суп достаточно остыл, меленькими глоточками, медленно выпил.

      – Ааа, овощей не хватает. И соли! – он зло посмотрел на труп товарища. – Баклан!

      Бомжи медленно оживали. Некоторые повставали со своих мест и, опасливо косясь на тело Коли Рыжего, подходили поближе к костру.

      – Ну, чего вы! – подбадривал дедок. – Давай, давай. Вкусно.

      Зек поискал что-то под ногами. Поднял палочку и, поковыряв в кипящей кастрюле, поддел кусок мяса. Зашипел и плюхнул его в консервную банку. Нетерпеливо задул, приговаривая:

      – Ах, мясцо. Барно, братва! Ништяк.

      В два укуса, помусолив недолго беззубым ртом, проглотил почти целиком. Товарищи, смотрели с недоверием. Устоять перед соблазном оказалось невозможно. Один из них, в вязанной шапке с узорами, подобрал использованную палку и принялся ковыряться в вареве. Выискивал кусок побольше. Его примеру последовали остальные.

      – Эй, что тут? – спросил неопрятный мужчина с глубоким шрамом на левой щеке.

      В пяти шагах от костра, присыпанная камнями и другим строительным мусором, алела куча выпотрошенных останков. В кровавом нагромождении фиолетовым цветом выделялся детский костюмчик.

      Почти одновременно с вопросом мужика прогремел хриплый крик. В следующее мгновение перешел в неистовый вой:

      – Аааа!

      Бородач