Мертвая Невеста. Мария Стрельцова

я отшатнулась.

      – Отведай освященной иконы! – Олеська, почуяв силу разрисованной дощечки, наступала на меня.

      – Да уйду я, уйду, если вы такие злые, – плача от боли, шипела я. – Уйду! Только проход к двери освободи!

      Сестра словно и не услышала, загоняя меня обратно в кухню.

      – Иди отсюда, тварь, – шипела она.

      – Куда? – взвыла я. – Пропусти к двери!

      Никогда не думала, что у меня сестра такая дура. Если бы она освободила мне проход, я бы ушла, плюнув ей в рожу напоследок. А так она меня загнала в угол. В прямом смысле. Я забилась около холодильника и смотрела, как Олеська с безумными глазами надвигается прямо на меня. Кожа плавилась от сияния иконы, и бежать было некуда.

      – Убери икону, я уйду! – уже не мольба, не плач, а яростный рык вырвался из моих уст. – Уйди, или я за себя не отвечаю!

      Она скривилась, размахнулась и я поняла: сейчас икона прилетит мне прямо в лицо. Я не знала, что со мной станет при этом, но выяснять не хотелось. Схватив со стола чайник, я метнула его в сволочную сестру, а сама подскочила к окну, быстро рванула на себя шпингалеты и выпрыгнула из родной квартиры. С подоконника – на козырек перед дверью в подъезд, оттуда – на землю. Вслед мне неслись дружные проклятья моей семьи.

      Отряхнувшись, я поковыляла к себе на кладбище, злая до невозможности.

      Сходила, называется, в гости!

      …Остаток ночи я провела в хозяйственных хлопотах. Тихонько ругаясь от обиды на родных, я усердно рыла пещеру сбоку от могилы, надо же благоустраивать жилье. Ближе к утру у меня получилась довольно просторная гостиная, с могилой ее соединила узким лазом. Украсила стены венками, в одной нише устроила бар, в другой – буфет, благо народ в России хлебосольный, завсегда на могилке и снедь, и выпивку оставят. Подумав, сперла с одной из могил вкопанный столик с двумя стульчиками, они отлично вписались в интерьер. Оглядевшись, я признала: получилось очень миленько. Не стыдно и гостей привести. Я мечтала, что долгими зимними ночами тут будет собираться приличное общество, мы будем травить байки и скрашивать друг другу одиночество.

      Так я думала, когда создавала эту гостиную. На деле же все оказалось сложнее. В перерывах между земляными работами я выбиралась на поверхность, кралась между могилами и звала соседей. Я впечатывала свое мертвое тело в продолговатые холмики, деликатно стучала по памятникам, но молчание было мне ответом.

      Засыпала я под утро в весьма нервном состоянии. Ну что за смерть – сплошные стрессы!

      …На моем лице расцвел огонь.

      Жаркие бутоны лизнули кожу, опалили ресницы, я в панике подняла руки, чтобы закрыться ими – но и они превратились в факелы. Истошно закричав, я открыла глаза и увидела настоящий день.

      Светило солнце, беспечно цвели одуванчики. А около гроба стоял Ники, бойфренд Олеськи, с лопатой наперевес.

      – Не подходи! – завопил он, когда я взглянула на него безумными от боли глазами.

      – Иди ты к черту! – зло рявкнула я, плюнула желчью в Олеську, которая стояла чуть поодаль, и ящерицей юркнула в могилу.

      – Выходи! – храбро вякнул Ники мне вслед.

      – Щаз! –