Последний. Игорь Байкалов

интриги совершенно лишили его сил – мой род обнищал. И вот теперь я политзаключенный, последний, так сказать, из тех, кто связан со славным именем короля, – весьма артистично всплакнул Капен и добавил. – Через деда, разумеется.

      – Ты браконьер, Капен, – перебил его Олик. – Не слушайте его. Он болтает от отсутствия ума. Меня зовут Олик, а вас?

      Видимо, даже относительно благородные слова и жесты Олика, не возымели действия, потому что тот сказал:

      – Зря вы от нас отворачиваетесь. Поверьте, мы гораздо лучше тех, кто привел вас сюда.

      Соседка по-прежнему таинственно хранила молчание. Оба вора еще минут десять пытались разговорить заключенную, но все попытки оказались тщетными.

      ***

      Что-то капнуло на лицо – Мир мгновенно проснулся. Влага скопилась на потолке и падала вниз как раз недалеко от него. Капли, ударяясь о пол, разлетались мелкими брызгами.

      Мир приподнялся и провел ладонью по лицу. Через окно на него смотрели звезды. Юноша понял, что насквозь замерз. Он сел и стал растирать плечи руками. Стало слегка теплее, и ему вспомнилась соседка. Если эта девушка действительно аристократка, то ей, наверное, гораздо тяжелее переносить эти неудобства.

      Юноша тихо приподнялся и подошел к решетке. К сожалению, стена не позволяла разглядеть, что происходит в соседней камере. Как ни старался, ему это не удалось.

      Мир отошел обратно и сел. Какие глупости его сейчас волнуют, когда остался всего один день жизни. Он поймал себя на мысли, что не верит в происходящее. Нет, он осознавал, где находится, почему так вышло, но по-прежнему не чувствовал опасности и страха.

      «Очень странно», – подумал Мир. – «Неужели я родился таким, чтобы не бояться своего конца?»

      Он понимал, что это ненормально, необычно, но разве его чувства соответствуют человеческим? Еще одно маленькое доказательство, штрих к картине внутреннего «я». Внутри он тоже не такой, как люди, те живые, у которых есть родные мать и отец.

      Не успел Мир подумать об этом, как услышал шорох в соседней камере, а затем звон металла. Неужели соседка пыталась освободиться от оков? Юноша снова подошел к решетке и открыл рот, чтобы позвать ее, но тут что-то тяжелое упало на пол, негромко, но в тишине звук прозвучал как удар колокола. Повисла напряженная тишина. Юноша оглянулся, прислушиваясь: ни тюремщики, ни заключенные никак не отреагировали. Только тихий свист ветра разносился по коридору.

      Мир снова повернулся, готовясь заговорить, но замер – его прошиб холодный пот. Перед собой он увидел привидение. Точнее, сначала так показалось, но только когда он понял, что перед ним стоит та самая девушка из соседней камеры, испуг прошел. В руках она держала связку ключей и торжествующе показывала на один из них, словно бы говоря: «А вот что я нашла».

      Откуда у нее ключи от камер? Заключенная никуда не уходила. Если бы тюремщики приходили, он бы обязательно услышал. Не приползла же связка, в самом деле. Затем он понял второе: девушка не уходит и явно ждет