Соседи. Записки квартиранта. Сергей Владимирович Новиков

этой осенью в цирке выступают львы. А ещё разглядел фуру-холодильник, стоящую на заднем дворе и незапертые ворота, ведущие на этот двор, обычно всегда полный цирковыми и всякой опасной живностью, выгуливаемой на ненадёжных поводках. Покров, наброшенный на бездну, снова очутился на своём месте. То есть происхождение мяса прояснилось, и картина мира обрела привычные очертания. Конечно, оставался вопрос, как Ваню на том дворе никто не заметил и не загрыз, но это по сравнению с рыбой, выловленной в унитазе, была такая мелочь, что и удивляться стыдно.

      Прошло ещё несколько дней. У Вани благодаря никак не кончавшейся доплате за переезд (я ни разу не видел у него денег и вскоре догадался, что доплату он получал самогоном) случилось нарушение сна.

      – Надька! И дочка твоя тоже! Х…ли разлеглись, жрать давайте! – этот текст Ваня уже третьи сутки начинал выкрикивать ровно в два ночи.

      – Ваня, какое жрать, ночь на дворе! – умоляющим голосом отвечала Надя.

      – Не п…зди! Если ночь, почему светло? – срезывал Ваня Надю.

      – Это лампочка, выключатель сломался. Ты же, кстати, сам его сломал, падла! – взбрыкивала соседка и тут же переходила на скулёж: – Ну хочешь, я выкручу? Стемнеет…

      – Я щас выкручу! Ну-ка жрать мне давайте, пока светло!

      На четвёртую ночь традиционную репризу, служившую прелюдией к поеданию коровьей ноги, неожиданно прервала дочка.

      – Мама, а с какого это ты сегодня спишь с папой? На этой неделе моя очередь!

      – А ты, с…ка, почему вчера до коридора не дошла? Я тебе говорила не ср…ть в комнате?

      И вместо дружного поедания коровьей ноги у соседей случилась визгливая женская драка.

      …Утром Ваня сидел на кухне спиной к двери и вдумчиво смотрел в окно. Когда я показался в дверном проёме, он, не поворачивая головы, с элегической интонацией произнёс:

      – Ну вот. А служил я тогда на дизельной подводной лодке…

      «Но вообще-то люди не самые плохие. Например, у меня не воруют», – подумал я, подарил Ване старые футбольные бутсы, чтоб сподручнее ему было ходить за грибами с мясом, и переехал в Москву, сняв комнату в доме под капремонт на Китай-городе. Комнату мне сдал Федя.

      Исход

      У Феди были худые, жилистые ноги, плотный торс, сломанный нос и обросший крепким салом ровный живот бывшего спортсмена. Находясь дома, он, как и Ваня, носил белую майку и советские байковые тапки, но брюкам-галифе цвета хаки предпочитал длинные трусы в крупные сиреневые розы. А вот выходной дресс-код зависел от дальности вылазки. Если Федя курил во дворе, то ограничивался описанным выше домашним костюмом. Когда шёл на Солянку в магазин или выгуливал собаку возле памятника героям Плевны, надевал брюки, а тапки менял на сандалии. Ну а собираясь ехать на метро, самоотверженно влезал в рубашку.

      Квартира моего арендодателя, расположенная на третьем этаже, оказалась единственной по-настоящему жилой во всём подъезде. Первый этаж, судя по вывескам, когда-то занимали частный медкабинет и офис страховой компании, стальные