Враг моего врага. «Конец фильма». Натали Р.

с вами этот человек, не признающий христианского милосердия, вам костер избавлением покажется.

      Бывший епископ содрогнулся и молча склонил голову.

      Хайнрих закрыл папку и выжидательно уставился на Салиму верноподданным взором, который, по его мнению, неплохо ему удавался. С точки зрения Салимы, Шварц слегка переигрывал. Артист!

      – Конечно, адмирал, в вашем назначении есть несколько несообразностей, – проговорила Салима, как бы соглашаясь. – Но, надеюсь, вы понимаете, почему я поручаю «Ийон Тихий» именно вам?

      Хайнрих изобразил мыслительный процесс и брякнул:

      – Потому что я ваш любовник.

      Она улыбнулась почти против воли.

      – Полагаю, вы достаточно умны, чтобы не путать причину со следствием.

      – А ничего, что я никогда не пробовал управлять ГС-кораблем?

      – Пилоты на «Ийоне» есть. Там не хватает толкового командира.

      – Что с Гржельчиком? – поинтересовался он.

      – Капитан Гржельчик в монастыре.

      Хайнрих вздернул бровь.

      – Он что, вдруг узрел величие Господа и решил постричься в монахи?

      Она покачала головой, погасшая улыбка не вернулась. Даже странно.

      – Хайнрих, ты ведь верующий человек, – сказала утверждающе, но с толикой вопросительной интонации. Не уверена была? – Насколько глубоко ты религиозен?

      – Ровно настолько, чтобы не менять свою веру, – он хорошо помнил ее предложение принять ислам и заманчивое обещание. – Я добрый христианин, Салима. Командор мальтийского ордена, между прочим, – он погладил крест.

      – Хорошо, – кивнула она, не став, против ожиданий, вновь поднимать тему перехода в ислам. – Все равно, какова твоя вера, лишь бы она шла от света и была достаточно крепка.

      Салима пересела на диван рядом и посмотрела прямо в глаза адмиралу Шварцу.

      – Об этом мало кто знает… Я решила пока воздержаться от публичного выступления, но ваша Церковь в курсе. Капитан Гржельчик подвергся прямой атаке темной силы. Ее называют по-разному в разных религиях, но суть от этого не меняется. Удар был мощным, кое-кого позадевало. Сейчас за Гржельчика идет борьба. Между церковниками и… понимаешь?

      Он присвистнул. Известие оглушило, и заковыристое ругательство вырвалось само собой. Он виновато посмотрел на Салиму, она ничего не сказала.

      Он потянулся к ней и ободряюще обнял за плечи:

      – Правильно. Рыцарь-командор мало какой черной дряни по зубам. Можешь быть спокойна за «Ийон»… и за своего сына, конечно. Ты же меня знаешь. Любые враги еще на подходе кровавыми слезами умоются, будь они из плоти или из тьмы, я их оттрахаю всех разом, а потом по очереди, по самые… – он осекся и взглянул на нее смущенно: – Блин! В переносном смысле, честное слово.

      Она наконец улыбнулась.

      – А что главнокомандующий думает насчет моего назначения? – полюбопытствовал Шварц. – Он же меня страсть как любит, еще сильнее Гржельчика.

      – Господин Максимилиансен отстранен