Иллюзия. Андрей Кадацкий

давать? – Разведенка игралась с неопытностью.

      Вспышка ярости затуманила мозг, Забаровский ринулся на кокетку, будто бычок на строптивую корову. Согнувшись, он оказался на одном уровне с противницей. Мальчишеские руки грубо сжимали объятья, пытаясь выхватить мяч. Прикосновения податливых грудей не волновали.

      – Давай, Забор, трахни ее! Будь мужиком! – По беговой дорожке шли пацаны постарше, направляясь в дальний конец для вечернего распития.

      Самое обидное – к компании примазался одноклассник Степа Скрипкин, с «петухами» ершистых волос, щучьими глазами из-под тучных бровей, обветренным лицом. Несмотря на субтильность, Скрипкин отличался редкой задиристостью, снискал славу сильнейшего в школе и доступ в компанию старших.

      Разведенка вскрикнула, заваливаясь наземь. Шар выскользнул и укатился к бровке. Забаровский хотел рвануть вслед, но придержали мягкие ручки.

      – Куда же вы, мужчина? Мы же только начали…

      – Отвяжись! – рявкнул Руслан, вырываясь.

      Мяч стал добычей Сереги Медведева, ПТУшника с прыщавой физиономией. С криками «опа-опа» он косолапо задриблинговал в лакированных туфлях. Андрюха Сувалкин, игравший за сборную школы, но променявший футбол на сигареты, мгновенно обокрал собутыльника. Оба с удовольствием забегали в «А ну-ка, отбери!»

      – Э-э, Руслик, – просвистел заводила компании Вовка Поздняков, ученик токаря с ножевым шрамом на щеке, – баба сама просится, а ты бежать.

      С гоготом зрелых мужиков старшеки проследовали дальше. Медведев, отчаявшийся отобрать мяч у мастеровитого приятеля, присоединился к компашке.

      – Малыш, лови на головку! – Сувалкин пнул в сторону Глеба, но цивильная обувь не смогла поднять мяч в воздух. Кожаный шар прикатился в ноги «Ромарио».

      – Трус потому что! – Вернулась в положение «сидя» разведенка, отвечая на заданную укоризну. – Бабу никогда не лапал.

      Кровь прилила к голове, Забаровский резко обернулся и зло прорычал:

      – Пошли в кусты!

      Большегрудая живо огляделась в поисках детей, шепнула подругам: «приглядите за моим», быстро поднялась. Отряхнувшись, цепко сжала запястье юноши, поволокла к аллее.

      – Зачем же в кусты? Пойдем в кроватку.

      Гнев улетучился, ярость сменилась растерянностью, но отступать поздно. Старшеки попеременно оборачивались, следя за развитием. Эмоции стоят дорого. Женщина крепко сжимала руку юнца, таща, точно теленка на привязи. Странная парочка пересекла беговую дорожку, тормознула у желтых перил по пояс, отделяющих аллею от поля. Забаровский, на миг освобожденный от «оков», с легкостью перемахнул через преграду. Дама присела на шершавую перекладину, стараясь перекинуть ногу.

      Руслан молниеносно оценил ситуацию. Хороший момент для побега. Пусть считают трусом. Скрипкин будет насмехаться и черт с ним! Глеб не осудит – сам еще мальчик.

      – Ну, что же ты, Бебета? Не видишь? Даме нужна помощь, – призвала к джентльменству разведенка.

      Забаровский неохотно подал руку. Женщина с грациозностью