Кандид-2020. Конфабуляции. Псевдореминисценции. Персеверации. Евгений Черносвитов

Поэтому и направляли судмедэксперта, меня, чтобы произвел вскрытие на месте, после чего трупы можно было там же схоронить (так обычно и делали если родственники проживали в других городах; им, конечно же сообщали о смерти и где захоронен их сын или брат, и если они хотели увезти труп на родину, то это уже их собственное дело). А раз ехал медик, то нужен был и следователь прокуратуры, который мог бы возбудить уголовное дело. Раз была раненая, и выстрелы производились в населенном месте, нужен был следователь милиции… Короче, так вот и собралась опергруппа…

      Теперь пора подробнее рассказать и о вездеходе, в котором нам пришлось провести двое суток и о каждом (пусть, немногое) члене опергруппы.

      Вездеход геологоразведки 1969 года – это далеко не БТР 1991 года, гораздо хуже. Особенно если находишься в нем, когда он несется со скоростью 60—70 км. в час, резко сбрасывая ее до 10—20 км., а потом также резко возвращает к прежней. Это зависит от того, что в данный момент под его гусеницами ― кустарник, морская галька, болотистая топь, устье речушки или океанские волны. В кабине лучше не сидеть ― воняет выхлопными газами и легко угореть. В кузове легко замерзнуть. Если же с тобой в одной компании несколько взрослых мужиков, пьющих всю дорогу спирт и закусывающих луком, чесноком, черемшой и мясными консервами… То это похуже выхлопных газов, запахов солярки и бензина. На нашем пути был один небольшой населенный пункт ― леспромхоз. Как раз на полдороги к поселку, куда мы должны были прибыть уже к ночи, сделать небольшую остановку, поужинать на ходу. Что было и сделано: нас в одной из изб, с огромной русской печкой (на которой уже спали обитатели этого дома дружной семейкой) ждал огромный деревянный стол, ничем не покрытый, чугунный котел, с вареной картошкой по-нанайски (то есть, картофель варится вместе с соленой кетой), две бутылки водки и большой медный чайник, с заваренным прямо в нем чаем с различными ягодно-травяными добавками. Ломти нарезанного ржаного хлеба, еще горячие, вечерней домашней выпечки. В избе было очень тепло и уютно. Мы быстро поели, и совсем не разомлели, несмотря на это тепло и даже водку, и даже на наваристый чудо-чай. Ведь, все еще было впереди! Никто из нас не знал, что нас ожидает. От звонка председателя сельсовета, поднявшего нас в дорогу до времени, когда мы очутились в леспромхозовской избе ― много воды, а то и крови утекло… Все мы, конечно, успели устать, были напряжены и тревожны. У нас еще не был даже выработан план операции по разоружению преступников… Каждый предлагал свой вариант, с которым, естественно, никто не соглашался…

      Поужинав, мы по очереди стали запрыгивать в вездеход, не поблагодарив даже хозяина за хлеб-соль. Его мы просто не видели.

      Какое-то время ехали в сплошной темноте, начали клевать носом под шум мотора, дребезжание металлических конструкций… Да и время было ― спать. Но уснуть не удавалось, потому что вездеход