В степях Триданторы. Мария Николаевна Солодкая

можете меня несказанно огорчить… А теперь…воспринимайте всё, что сейчас увидите и услышите, словно затейливую сказку, друзья мои! Родители, уповаю на ваше доброе влияние на чад и соработничество королю, надеюсь, мои слова поняты првильно? Очень хорошо, в таком случае…

      Король, добродушно оправляя бороду, удалился за аркаду, за ним поспешил и Глашатай; жандармы, всё не теряя улыбок, хоть теперь и несколько напряжённых, оцепили площадь и людское собрание, учителя немного отпрянули, пропуская тех, о ком только что было объявлено самим правителем. Эти последние в большинстве своём вид имели самый неказистый, шли тихо и, как бы, с опаской, некоторые – с гордо приподнятым подбородком, и посохами, если были стары; впечатление производили скорее неприятное и странное, иногда – на грани смешного, мало кто из них казался привлекателен, а если и имел в себе нечто манящее, то больше – в дурном духе.

      Ребята, как бы в оправдание разбитым надеждам, не отворачивали голов от шествия, хоть и были в глубине души счастливы близкому присутствию пап и мам, и непроизвольно брали их за рукава и руки. Сами родители сдержанно переглядывались, словно были все и со всеми знакомы, вздыхали и кивали головами, мол, чего было и ожидать от теперешней части празднества. Нехорошая тишина усугубляла всеобщее напряжение.

      Правда, девчонка в клетчатом платьице, с хвостиками, похожими на ушки, без конца что-то пыталась сообщить своему невоспитанному братцу, оба они вертелись и создавали возню, и в конечном итоге были строго одёрнуты госпожой в шляпе. Почти в этот же момент первый из пришедших выступил немного вперёд, весьма горделиво кивнул, и представился:

      – Тапиро Болотник, моё ремесло имеет корни в основании мира…

      Его лицо, не лишённое некоторой неприятной привлекательности, по цвету напоминало болотную жижу, плащ облипал туловище, словно взмок от дождя, хотя, последние дни были сухи и по-осеннему солнечны;( в целом, вся фигура его словно колола глаза своей угловатостью и вызывала страх.) – Изготовление невидимых переправ через гиблые места, – сообщил Болотник, – небольшая цена, – и ты спасён, до очередного гиблого места пребываешь в сохранности. Какова цена? О, весьма условна! Самое бесценное, что есть в человеке, а уж что это – каждый понимай по своему уму. – Последние он произнёс с усмешкой, криво поклонился и уступил место другому господину.

      Им был человек в плаще, по-видимому, с горбом, но очень ловкий, когда же повернулся спиной к народу, то стало понятно, что горб его на самом деле составляют два огромных крыла, которые он и распрямил, чтобы взмыть в небо, но тут двое жандармов спешно остановили его, ухватив за руки, что-то сообщили; человек вынужден был сложить крылья, и, видимо, так оскорбился, что, не сказав ни слова, удалился прочь.

      Всё это, однако, не позабавило ни ребят, ни их родителей, разве что девчонка с хвостиками и её брат снова затеяли возню, и на сей раз никто даже не одёрнул их, возможно и потому, что очередной учитель уже начал приветственную речь:

      – Дорогое