Спасение Европы. Николай Николаевич Максимов

А еще каган кыпчаков Котян находится в родстве с Теркен-хатун, матерью хорезмшаха, нашего злейшего врага. И вообще, великая степь должна иметь одного хозяина. Пока их получается два – мы и кыпчаки. Согласны со мной?

      – Да, да.

      – Конечно, досточтимый великий хан! – утвердительно закивали головами присутствующие. Кроме Джучи.

      – А ты что молчишь, сын? – обратился к нему Чингисхан.

      – Размышляю, – тихо ответил Джучи. И добавил: – Я вот думаю, кто сейчас говорит твоими устами? Великий хан или обычный оскорбленный мужчина?

      Тут он замолк. Но все поняли, о чем речь. Ибо ни для кого из присутствующих не было секретом то, что в свое время меркиты забрали у Тэмуджина его первую жену Бортэ из племени унгират, которая и есть мама Джучи. Мало того, все указывало на то, что Джучи не сын Тэмуджина-Чингисхана, и восхищались тем, что великий хан ни словом, ни жестом, ни поступками не давал повода говорить о плохом отношении к нему, вырастил его достойным ханом и доверил самое ответственное крыло своей империи.

      Чингисхан грузно поднялся, подошел к Джучи, встал перед ним, широко расставив ноги, сказал, делая паузу после каждого слова:

      – Даже… если… и просто мужчина, этот… мужчина – ваш повелитель! Оскорбить его – значит оскорбить весь народ!

      Джучи тоже встал. Оказавшись на полголовы выше отца, он произнес, стараясь сдержать себя от грубости:

      – Да, это так, кто спорит. Только зачем полностью уничтожать кыпчаков?

      – Джучи, брат, как ты смеешь так разговаривать с отцом? – громко подал голос Чагатай.

      – Отец, брат, я не против вас. Я просто хочу, чтобы в наших делах не появилось безрассудства в отношении земель и народов, – возразил Джучи. – Я считаю, что с нас хватит и того, что мы отвоевали у кыпчаков земли от Иртыша до Яика и устья Адыла. Разве этого мало? Теперь они не соперники нам. И этого мало?

      – То есть, сын, ты хочешь сказать, что не намерен расширять свой улус? – прищурив и без того узкие глаза, резко спросил Чингисхан.

      – Я этого не говорил. Завоевание высокоразвитой Серебряной Болгарии, также развитых русских княжеств сильно укрепит нашу империю. А что даст нам полное завоевание степей, где нет даже малых городов? Ну, травы, сена. Их нам, что, не хватает, чтобы из-за этого погубить целый народ?

      Чингисхан захотел резко отчитать своего старшего сына, чтобы тот после этого даже думать не смел о том, чтобы возразить отцу, сказать, что его устами говорит кровь меркитов, потому он, сам того не понимая, лезет в их защиту. Но нет, он так Джучи не скажет. Никогда.

      – Ладно, сын, я тебя понял, – глухо завершил он спор. – Мы еще поговорим об этом с тобой отдельно. Только не забудь, тебе все равно придется поступать так, как я велю!

      – Да, отец. Да, великий хан, – поклонился Джучи.

      Чингисхан молча походил по палате дворца, обставленной по его требованию как внутренность юрты, несколько успокоившись, перешел на совсем другую тему, о которой никто из