…и дольше жизни длится… Книга вторая. Рита Харьковская

начал?

       Афродита потупила глазки, не желая признаваться в любовной связи с сыном Геры и Зевса.

      – Ладно тебе, – ухмыльнулась Гера: – Я давно уже об этом знаю. И ничего не имею против. Мой муж чаще будет посещать моё ложе.

      Богини поднялись с земли, отряхнули подолы хитонов и удалились в заросли олив.

      Часть вторая. Вика

      Глава первая

      И снова пришла весна. Весна последнего года учёбы Вики.

      И снова на каштанах набухли «свечки» готовых вот-вот распуститься цветов.

      И снова тополя и клёны разворачивали клейкие листочки.                                         Город оживал после зимней спячки. Улицы заполнялись улыбающимися друг другу людьми. Да и как тут было не улыбаться? Ведь закончилась промозглая мрачная южная зима. Зима, на протяжении которой не было ни одного солнечного дня. Не было морозов. Не было снега. Температура держалась в районе ноля, иногда перемещаясь в небольшие плюсы, и тогда Город по утрам накрывало плотным, как кисель, туманом. С вечера начинал выть маяк, нагоняя или усугубляя и без того нерадостное настроение.

      Только в начале марта пришел конец этой серой унылой мокреди. Словно кто-то щелкнул выключателем, и над Городом вспыхнула, заливая все вокруг ярким светом, огромная люстра-солнце.

      Вика поднялась на третий этаж, вошла в квартиру, отперла своим ключом дверь комнаты, где по-прежнему жила вместе с бабушкой, подошла к окну. Отодвинув занавеску, помахала рукой Юре, дожидавшемуся условного знака во дворе: «Я дома, все в порядке». Юра кивнул в ответ: «Понял. До завтра», – и зашагал к трамвайной остановке.

      Вика улыбалась, глядя вслед удаляющемуся юноше. Вскоре Юра скрылся в пролёте арки, но Вика не отходила от окна, продолжая смотреть во двор, где играла соседская ребятня.

      ***

      С соседями за прошедшие годы ни Галина, ни Вика так и не сблизились. Они продолжали жить все так же особняком, стараясь быть как можно более незаметными, не привлекать ни чьего внимания.  Никто, кроме Анны в гости к ним не приходил.

      Однажды с Анной увязался её младший сын, возжелавший познакомиться с девушкой, живущей в комнате сестры. Юноша весь вечер старался расшевелить, разговорить Вику, но она сидела за столом, уставившись в свою чашку, нахмурившись и отвечая невпопад, всем своим видом давая понять, как ей неприятно внимание молодого человека.

      Уже приехав домой, Анна спросила сына, понравилась ли ему девушка. На что Валерчик ответил:

      – Мам, ну ты что?! Кому может понравиться эта ворона-бирючиха?! Дикая она какая-то и тупая.

      Выяснять, почему ворона, и почему бирючиха – Анна не стала. Доказывать, что Вика не дикая и не тупая – тем более. Её такой «расклад» устраивал как нельзя лучше. Не то, чтобы женщина так уж сильно волновалась, что Вика попробует «очаровать» её сына, нет, вовсе нет. За прошедший год, который Галина и Вика жили в комнате её дочери, Анна уже неплохо узнала обеих женщин и прекрасно понимала, чего стоит от них ждать, а чего нет. А вот сын, не знавший ни в чем отказа от родителей и пользующийся успехом у одноклассниц, мог бы, в случае,