…и дольше жизни длится… Книга вторая. Рита Харьковская

я с товарищем приеду.

      – Хорошо.

      Через час друзья уже входили в квартиру Надежды.

      Их ждал накрытый стол в гостиной (и когда мама только все успела? – подумал Митя). По всей квартире разносился запах жареного мяса и еще чего-то вкусного и острого. Наскоро умывшись, друзья уселись за стол. Они и не думали, что успели так проголодаться за непродолжительный перелёт. После первой рюмки и пары кусочков отбивной, Митя попробовал начать рассказывать о своей поездке.

      – Поешь вначале. Все потом, – Надежда пододвинула к мужчинам поближе блюдо с отбивными.

      За прошедшие дни Митя немного успокоился, "отошел", что ли, от встречи с бывшей женой, а потому рассказал маме все по порядку, не перескакивая с одного на другое, как в разговоре с Эльзой.

      Надежда понурилась и только горестно качала головой:

      – Да что же это такое? Чего же ей, дурочке, не хватало. И Леночка… вот уж не ждала от неё подобного.

      – Мам, с Леной все вообще не понятно. Я должен с нею встретиться. Поговорить.

      – А нужно ли это делать. Митенька?

      – Нужно. Я хочу с нею поговорить. Чтобы окончательно расставить все точки.

      Надежда перевела взгляд на Валеру:

      – А где Вы с моим сыном познакомились? Не в самолёте же, – она нервно усмехнулась.

      Валера и Митя, перебивая друг друга, рассказывали Надежде о том, как работали вместе в Баку в то время, когда Митя проходил там практику.

      Вспоминая те, счастливые, юношеские годы, Митя словно успокоился, разулыбался. Даже засмеялся пару раз.

      Наконец, рассказ был окончен. Мужчины умолкли. Надежда не сводила с сына глаз. Над столом повисло молчание. Напряженное. С флёром недоговоренности.

      – Говори, Митя. Ты ведь еще что-то хотел мне сказать.

      – Мама, я в рейс пойду, – Митя снова заговорил часто, перескакивая с одного на другое, словно стараясь объяснить свое решение. Объяснить так, чтобы мама поняла и одобрила.

      – Мамочка, я понимаю, что тебе тяжело сейчас. Но мне ведь тоже нелегко! Я не знаю, что буду делать, если останусь на берегу! Я или сопьюсь или умом тронусь! Я ведь за прошедшие пять лет растерял всех друзей. Мне и поговорить кроме тебя не с кем будет! А с Валерой мы знакомы давно. Он мне за эти десять дней стал как брат! Да и в море, когда окунусь в работу, не до самокопаний будет, – Митя сжал в руках мамину ладонь: – Но если ты не захочешь чтобы я уходил в рейс – ты скажи! Я останусь! А там – как-то будет.

      Надежда задумалась. Она молчала так долго, что Митя начал волноваться, ожидая её решения:

      – Ну что, мам. Что скажешь.

      Надежда подняла глаза на сына:

      – Примерно за неделю до, – Надежда запнулась, затем, словно взяв себя в руки, продолжила: – За неделю до конца, твой отец подозвал меня к себе. Усадил рядом. Долго молчал. Потом спросил: "Знаешь, Надюша, чего бы я хотел перед смертью"? Я не знаю, какого продолжения я ждала. Не знала, что он скажет… Что хочет дождаться твоего приезда? Что хочет еще раз увидеть внука? Что хочет еще раз съездить