Очень храбрый человек. Луиза Пенни

словно это был его тесть. – Вы слышали, как он мне угрожал. Он опасен.

      – Хватит, – рявкнул Камерон, стукнув по столу с такой силой, что керамические петушки подпрыгнули и на столешницу просыпались соль и перец.

      – Агент Камерон, – резко произнес Гамаш.

      – Прошу прощения, – пробормотал Камерон, беря себя в руки.

      Гамаш снова перевел взгляд на того, кому и должно было сейчас принадлежать его внимание:

      – Сколько вы прожили с мадам Годен?

      – Не знаю. Четыре года, может – пять.

      – Как вы познакомились?

      – В баре. А где еще? В церкви, что ли? В физкультурном зале? Слушайте, у меня на ферме куча дел. Скот пора кормить, а его нужно отвести в лес.

      Он показал на старого пса, который поднял голову и устало махнул хвостом.

      – Так же как отвели Вивьен? – спросила Клутье.

      – Что? Чтобы ее убить? – Он презрительно фыркнул. – Зачем мне это надо? Поверьте, она жива.

      Несмотря на все старания, Гамаш не мог выбросить из головы голос месье Годена. Его напряженное дыхание, попытку сдержать ужас, все равно прорывавшийся наружу. Отчаяние отца.

      «Как бы вы себя чувствовали, если бы…»

      – Вы сказали, у нее были любовники. – Он заставлял себя говорить нейтральным тоном. – Вы знаете их имена?

      – Нет, конечно. Она же не давала мне список.

      – А имена подруг? – спросил Гамаш.

      – Подруг? Нет. Зачем бы она стала рассказывать мне о них?

      Все было так, как говорил Камерон. Трейси запер здесь свою жену, а поскольку возразить ему было некому, то он мог говорить о ней все, что взбредет ему в голову.

      – Нам нужна марка, модель и номер регистрации ее машины, – сказал Камерон.

      Трейси предоставил им эти сведения.

      – Где вы были в субботу? – спросил Гамаш.

      – Здесь, работал с моими горшками. Где же еще?

      – Кто-нибудь вас видел?

      – Вивьен видела. Можете у нее спросить, когда она вернется.

      – А кроме вашей жены?

      – Никто. Кто сюда придет?

      «И в самом деле, кто?» – подумал Гамаш.

      – Значит, в субботу вы никуда отсюда не уходили?

      – Нет. Постойте-ка, я ездил в город, чтобы купить припасы. Нужно было съездить, пока дорога не превратилась в говно. Теперь по ней не проедешь. – Он внимательно посмотрел на них. – Но для вас это, видать, уже не новость.

      – И все же, – заметила Клутье, – вы сказали, что ваша жена сумела выехать отсюда позднее в тот день.

      Наступило молчание, все наблюдали за тем, как мозг Трейси буксует в грязи.

      – Она смогла, а вы – нет? – гнула свое Клутье.

      – Она выехала вечером, когда дорога снова схватилась.

      Ему удалось найти объяснение, похожее на правду. После того как Трейси назвал им магазины, в которых он побывал, Гамаш спросил:

      – Когда вы в последний раз видели жену?

      – В субботу вечером, я уже говорил. Мы выпивали. Вивьен разозлилась и стала орать. Сказала, что ребенок не от меня. Я пошел в свою мастерскую, чтобы быть подальше от нее. Просыпаюсь