Яркий миг. Николай Покуш

парочку. Я не слишком большой любитель литературы, знаете ли, но ваши истории показались мне весьма занятными.

      – Приятно слышать.

      – Позволите войти?

      – Зачем?

      – Хотелось бы осмотреться, – он был спокоен, как змея, как удав, который медленно и неторопливо подбирается к своей добыче.

      – И что же вы думаете обнаружить в моей квартире?

      – Я занимаюсь поиском похищенной у клана Стрикс ценности. И имею все основания полагать, что ее укрывает один из жильцов этого дома.

      – О, как. И что же это за ценность?

      – Боюсь, я не могу об этом распространяться.

      – Ну, а я, в свою очередь, имею полное право не пускать вас к себе в дом без присутствия констеблей, верно? А таковых я что-то и не вижу.

      – Мистер Марбэт, ситуация очень щекотливая, и я попросил бы вас не усложнять ее. Ведь если вам нечего скрывать, то осмотр не займет много времени, а я принесу глубочайшие извинения от всего клана Стрикс за такое бесцеремонное вторжение в личную жизнь. Если же вам понадобится компенсация…

      – Мне не нужны от вас деньги. Но в дом к себе я вас не впущу, уж простите. Приходите с констеблями, и тогда мы во всем разберемся.

      – Мистер Марбэт, вы даже не представляете, с чем связались.

      – Я ни с чем не связываюсь. Я просто хочу, чтобы все было по закону.

      – Я уповаю на ваше благоразумие, Мистер Марбэт.

      – Это вы зря.

      – Значит, отказ – ваш окончательный ответ?

      – Боюсь, что так. Как я уже сказал…

      Договорить мне не дали. Удар был настолько стремительным, что я никак не мог подготовиться к его отражению. Теодор Стрикс, который прежде держал обе руки в карманах своего черного пальто, нанес мне удар в живот с такой силой, что я согнулся пополам. Затем меня толкнули внутрь квартиры, и я повалился на пол.

      – Быстро! – скомандовал Теодор своим людям. – Обыскать здесь всё!

      Люди Теодора работали слаженно. Трое прошли в квартиру, переступив через меня, один остался в дверях.

      Сам Теодор тоже прошел в зал, но не присоединился к обыску, и пока его люди бесцеремонно громили мою квартиру, он обернулся ко мне с выражением абсолютного спокойствиями на своем лице.

      – Мистер Марбэт, мы ведь могли все сделать иначе. Куда аккуратнее и проще. Но вы сами выбрали подобные взаимоотношения.

      Я приподнялся на руках, превозмогая боль, и, развернувшись, сел, облокотившись спиной о стену.

      Теодор Стрикс подтянул от фортепиано стул и, поставив его в полуметре от меня, сел. Затем снял с правой руки перчатку, и мне стало понятно, почему его удар был таким сильным. Вся его кисть была протезом. И насколько я мог судить, лучшим протезом из тех, которые может предложить клан Рейн, с незапамятных времен занимающийся созданием искусственных частей тела и яростно стерегущий тайны их создания, а в особенности технологию искусственной нервной системы. Никто за последние полторы сотни лет