Умножители времени. Игорь Саврасов

в простенках висели фотографии «Битлов», «Роллингов» и прочие.

      – Да, я бывший музыкант. А это мой коридорчик. Тут я живу, провожу время… И простите мне эту единственную оставшуюся мне радость жизни – быть тенью в ваших играх и беседах. Сам-то я однажды «заигрался»… Теперь без ног! Впрочем, что я жалуюсь? Сейчас у меня новая большая Игра. И тайная. И в эту Игру я должен вас посвятить!

      Глеб Сергеевич насторожился, выдавая прежнее неудовольствие.

      – С вашего разрешения, разумеется, – добавил Джеймс, – проходите, любезнейший, вот в эту комнату. Это мой кабинетик.

      Кабинетик был замыкающей частью анфилады комнат, в которых работал, обедал и спал этот странный человек.

      – Присаживайтесь, Глеб Сергеевич. Я сварю великолепный кофе. А вот тут бар: напитки, сигары. Толкните дверцу.

      Глеб открыл бар, встроенный в огромный, старинной работы книжный шкаф. И книги, их кожаные переплёты, хранящие дух минувших времён, и налитый стаканчик настоящего шотландского скотча с его янтарным тёплым светом сразу установили хорошую, добросердечную атмосферу для разговора. А когда дымок от сигары несколькими переплетающимися кольцами стал подниматься к потолку, Всеволожский улыбнулся и сказал:

      – Спасибо! У вас хороший вкус.

      – Джеймс. Прошу называть меня просто Джеймс.

      – Великолепный вкус, мистер Джеймс! Набор-то в баре и вся обстановка кабинета изысканнейшая. Эта лампа, приборы на столе, глобус, настенные часы, ваза… Это – музейные вещи. Большинство предметов конца восемнадцатого – начала девятнадцатого веков. Это вот, если не ошибаюсь, Франция, это – Германия, а эти три картины – конечно, Италия.

      – Старший брат не забывает меня.

      – Вы имеете в виду Роберта Гордона?

      – Да. Он – старший и по возрасту, и по рангу, – ответил Джеймс довольно туманно.

      Когда хозяин и гость сделали по первому глотку ароматного кофе, Джеймс посмотрел на Глеба своим особенным проницательным взглядом и спросил:

      – Вы любите Игру?

      – Я не ходил бы в ваш Клуб, не люби я играть.

      – Нет, я о другой, Большой Игре!

      – Изволите говорить загадками, господин Гордон?

      – «Игра в бисер». Знакомое понятие? – уже улыбаясь, сказал Консультант.

      – Естественно. Интеллектуальное жонглирование высокими материями, хождение по лабиринтам духа, препарирование слов, знаков и всего видимого и, главное, невидимого, – иронично ответил гость.

      – А ведь я серьёзно. – В голосе Джеймса соединялись тревога и надежда.

      – Извините. Я слушаю. – Глеб понял, что Наблюдатель хочет доверить ему некую важную для него информацию и не решается этого сделать. Не знает, видимо, с чего начать.

      – А вы знаете, дорогой Глеб Сергеевич, что Патрик Гордон, – тот, что «птенец гнезда Петрова», боевой генерал родом из Шотландии, – сыскал себе славу и уважение у солдат тем, что лечил их скотчем. Его и прозвали «Доктор Скотч». В Екатеринбурге