Буддизм в русской литературе конца XIX – начала XX века: идеи и реминисценции. Т. В. Бернюкевич

о высоких нравственных законах древних индийцев. Эти законы нашли яркое воплощение в памятниках индийской культуры – ведах[19].

      Далее Толстой излагает легенду о Будде. По мнению Шифмана, это «художественный рассказ о жизни человека, во многом напоминающий русские народные рассказы, над которыми писатель работал в то время…Будда в легенде Толстого – обыкновенный человек, который задумался над существующим злом и захотел его уничтожить.»[20]. Однако легенда не закончена и, как пишет Шифман, «судя по оставшимся наброскам, в ней предполагалось показать наиболее гуманные поступки Будды, его опрощение и сближение с народом»[21]. Второй вариант очерка о Будде был написан через 20 лет, в 1906 г., для «Круга чтения». Здесь уже нет описания Индии и ее народа, излагается «только сущность буддизма, но дух глубокого уважения к пытливости ума и глубине мысли мудрецов древней Индии сохранился»[22].

      В 1894 г. Толстой написал большую сказку-легенду «Карма», сюжет был заимствован у американского писателя Поля Каруса, (1852–1919), который опубликовал свою сказку в 1894 г. в журнале «Опэн корт» («Открытая трибуна»). В примечаниях Толстой поясняет: «Карма есть буддийское верование, состоящее в том, что не только склад характера каждого человека, но и вся судьба в этой жизни есть последствие его поступков в предшествующей жизни и что добро или зло нашей будущей жизни точно так же будет зависеть от тех наших усилий избежать зла и совершения добра, которые мы сделали в этой»[23]. По мнению Шифмана, «Толстого привлекло в сказке не это мистическое верование, которого он не разделял, а идея общего блага»[24].

      Как пишет Шифман, с буддийской идеей всеобщего блага связана и другая сказка Толстого – «Это ты», написанная позднее: «Некий жестокий тиран приказал советнику придумать страшную кару для своего недруга. Но мудрец на мгновение превратил царя в того человека, которого он хотел казнить. И этим убедил его, что “все человечество составляет одно существо”»[25].

      Исследователь отмечает, что Толстой очень интересовался буддийским искусством: «В дневниках 1896 г. он писал о буддийской поэзии и архитектуре как о выдающихся творениях человеческого гения и противопоставлял их лживому искусству современного буржуазного мира: “Индийские и греческие храмы всем понятны… До того же (высокого уровня. – А. Ш.) дошло в некоторых своих проявлениях искусство слова – в поучениях Будды, в поэзии Сакия-Муни”»[26].

      С похвалой отзывался Толстой и о памятниках буддийского эпоса. Позднее он включил в свои сборники для чтения свыше 70 изречений из старинного сборника буддийской этики – «Дхаммапада»[27], а также ряд афоризмов из знаменитых буддийских сутр. Источниками последних послужили ему сохранившиеся и доныне в яснополянской библиотеке с толстовскими пометами книги «Сутта-Нипата»[28]и «Буддийские сутты»[29]. Шифман достаточно подробно описывает обширную

19

См.: Там же. С. 121.

20

Там же. С. 121–122.

21

Там же. С. 122.

22

Цит. по: Там же. С. 122.

23

Цит. по: Там же.

24

Там же.

25

Там же.

26

Там же.

27

Толстой взял эти изречения из книги «Путь к истине. Изречения буддийской нравственной мудрости», пер. и предисл. Н. Герасимова. М., 1898. Этот памятник вышел в новом издании, см.: Дхаммапада / пер. с пали, введ. и комм. В. Н. Топорова. М., 1960.

28

Сутта Нипата: Сборник бесед и поучений. Буддийская каноническая книга, переведенная с языка пали на английский язык д-ром Фаусбеллем / пер. и предисл. Н. Герасимова. М., 1899.

29

Буддийские сутты / в переводе с пали проф. [Т. В.] Рис-Дэвидса, с примечаниями и вступительной статьей. Русский перевод и предисловие Н. И. Герасимова. – М.: Типо-литография Товарищества Кушнерев и К, 1900. – 203 с.