Теория ракушек. Лана Вейден

туфтой. Например, уроки литературы у нее проходили примерно так: «достали учебники, пишем конспект».

      С учениками Барби была на короткой ноге. Например, могла сесть на учительский стол, подкатить глаза и сказать: «Азаренко, бли-и-ин, как ты меня доста-а-ал!» Или: «Кадацкий, ты совсем попутался, что ли?»

      И все мальчики в школе ее обожали.

      – Ирина Владимировна, – сразу же спросила Михеева, – а наш новый учитель по немецкому женат?

      Барби тут же выполнила свой коронный номер: села на стол и подкатила глаза.

      – Михеева, ну когда ты, наконец, возьмешься за ум?

      Уж кто бы говорил! Хотя меня поведение Арины тоже уже достало – дался ей этот Марк, поэтому я недовольно пробормотала:

      – Да какая разница?

      Арина удивленно покосилась в мою сторону, а Полина усмехнулась:

      – Действительно, для Михеевой – никакой. Жена – не стена.

      – Слышь, помалкивай! – огрызнулась Арина.

      – Девочки, успоко-о-ойтесь, – пропела Барби, но потом все-таки добавила, – не женат.

      – Да? А сколько лет ему? – не унималась Михеева.

      – Двадцать пять. Работает в университете, а к нам пришел на замену, потому что Клара Арнольдовна сломала шейку бедра.

      После такого потока информации у меня возникло подозрение, что Барби и сама не против поговорить о новом учителе.

      – Ах, какое счастье! – прошептала Арина, но так громко, что было слышно на весь класс.

      – Что ты сказала? – Барби всё прекрасно расслышала, однако зачем-то переспросила.

      – Я в том смысле, ну… что повезло нам! Он так хорошо немецкий знает, еще и в университете, оказывается, преподает.

      – Да, повезло! И я надеюсь, что ты, Михеева, да и все остальные, будете вести себя прилично. Потому что мне стоило больших трудов…

      Очередную лекцию про большие труды  во благо окружающих в этот раз дослушать не довелось. К счастью, у Барби зазвонил телефон и она вышла в коридор. А вернувшись, перешла к другим «великим свершениям» – дала нам задание писать конспект. Правда, потом смилостивилась и отпустила всех по домам.

      К этому времени погода опять испортилась. Моё настроение – тоже. Холодная морось колола кожу мелкими иголочками, но одноклассниц это не остановило, как и девчонок из параллельного.  Они сбились в кучку во дворе гимназии и снова стали обсуждать нового учителя. Да сколько можно! Мне он вовсе не показался таким уж распрекрасным.

      Нахмурившись, я медленно побрела к дому.

      Серый туман. Серая девятиэтажка длиной в бесконечность. Серый кисель будней.  Лицо и волосы, отражавшиеся в лужах, тоже казались серыми. Настроение почему-то испортилось еще больше. Надо признать честно – красавицей я не была. Вот взять Владу: натуральная блондинка, голубые глаза, красиво очерченные губы. У моих контур был размыт, да и всё лицо такое, будто его небрежными мазками создал художник-недоучка. Кончик носа немного смотрел вверх,  волосы словно тоже создавались в спешке: такие непослушные! Обычно мама плела мне французскую косу, а потом немного лакировала сверху.