А ночь была как музыка, как милость. Валерий Столыпин

намного мучительнее.

      Спросить у прохожего время, например, заставить себя Витька был не в силах: ведь на него никто не смотрел с надеждой увидеть бесшабашность и удаль.

      У парня сбивалось дыхание, начинали дрожать колени, появлялась сухость во рту, чувство, что нечто живущее внутри парализует волю, не позволяет дышать.

      Юноша готов был сделать что угодно, лишь бы избежать общения с этим тягостным состоянием.

      Сколько раз он не спал ночами, обливаясь потом в мечтах о том, как завтра будет всем и каждому с лёгкостью задавать любые неудобные вопросы. Просто подойдёт и спокойным голосом узнает, где находится, например школа номер семь или детская библиотека.

      Во сне у него это иногда получалось.

      С трудом.

      Внутреннее сопротивление до конца не отпускало даже в грёзах, а в реальности превращало в комок нервов.

      Если что-то очень нужно было узнать, Витька посылал это сделать своих верных оруженосцев, делая вид, что испытывает их преданность и верность.

      Среди младших мальчишек он был непререкаемым авторитетом. Если было нужно, публично, когда вокруг восторженные зрители, мог защитить любого из них.

      Сколько раз приходилось ему драться один на один и даже с группой подростков, чтобы  доказать – он вожак стаи.

      Кровь в подобных ситуациях нередко проливалась, зато все знали, что с Витькой и его друзьями шутить опасно.

      Был случай, когда десятиклассник, Витька тогда учился в шестом, избил его друзей лишь за то, что не дали денег на сигареты. Вовка Михайлов считал, что раз он в школе самый сильный, значит, все ему должны.

      Витьке тогда было двенадцать лет. И дело даже не в возрасте: Вовка весил  вдвое больше, имел преимущество в росте сантиметров тридцать. Справиться с ним для мальчишки было нереально.

      Витька схватил отрезок свинцового кабеля, им и наказал наглеца на глазах у восторженных мальчишек.

      Обидчик потом долго прыгал на одной ноге и выл. Естественно, расплата вскоре случилась. Один на один он отделал Витьку как бог черепаху. Но у этого сражения не было зрителей, поэтому победил страх.

      Прошло время. Мальчишки выросли.

      Но Витькин страх не исчез.

      Ребята его возраста влюблялись, ухаживали за девочками. Лишь у Витьки не было подружки.

      Конечно, ему нравились девочки. Даже очень. Но подойти к ним, заговорить, он не смел.

      Чего именно парень боялся – непонятно.

      При малейшей попытке подойти к девушке, заговорить с ней, отказывали ноги, немел язык, начиналась паника, настолько сильная, что можно было подумать, будто речь идёт об угрозе жизни.

      Чувства тем временем бурлили, переполняли впечатлениями, нагретыми до точки кипения фантазиями, порой вырывались наружу отчаянием и слезами. Ведь Витька был мечтателем, романтиком и поэтом.

      Эмоции подхлестывали поэтические фантазии, будили мечты о счастье, возбуждали, заставляли страдать.

      В десятом класс он был обречённо