Осколки. Владимир Невский

эту радость и подчинить их своему настроению. А это плохо. Очень плохо. Правда, в такие минуты стараюсь не выходить из своей комнаты, но не всегда это удаётся. Мне всё равно долго не протянуть. Я обречен. Стоит только сделать выбор, что лучше: смерть, сумасшествие или алкоголизм? Снова вернулся к этим размышлениям, которые вчера мимолётно посетили лишь меня. И я стал говорить сам с собой, да ещё и вслух.

      – Что лучше?

      – Сумасшествие.

      – Да неужели? Представь мать свою, которая будет смотреть на тебя, и видеть глупую физиономию. Задавать тебе детские вопросы и получать в ответ абракадабру.

      – Бутылка?

      – И это не хуже. Сначала пить начнешь на зарплату и медленно втянешься. Потом дозы увеличатся, денег не станет хватать. Начнешь продавать личное имущество, потом и воровать. А в итоге либо нары, либо помойка. Грязный, обросший, вшивый. В отупевшей голове бьётся единственная мыслишка – похмелиться.

      – Смерть?

      – Уход от проблем? А кто их станет решать? Нет, из жизни надо уходить чистым, без долгов.

      Я тряхнул головой. Что это со мной? Заговариваться что ли начал? Кажется, по-научному это называется раздвоением личности. Шизофрения? Паранойя? Я что, психически ненормальный? Во! К чему я пришел, до чего докатился. Всё-таки вредно напрягать серое мозговое вещество целыми днями. Ницше, между прочим, тоже сошел с ума. Неужели такая же участь ждет и меня?

      Вечером все ушли в клуб, на индийское кино. Я остался за няньку, хотя Андрюха уже уснул, а ночами он никого не беспокоит. Я не люблю индийское кино. Сюжеты так аналогичны. Предугадать финал – легко и просто. Красивые сказки. В жизни так не бывает. А может и бывает. Жизнь сама порой выписывает такие кренделя, что диву даёшься. Иногда, даже полезно посмотреть на такую сказку, чтобы вдохнуть ветерок надежд, смягчая тяжесть бытия. Честно говоря, мы разучились делать легкие и наивные глупости. Живём серо, скучно и обыденно. И нет той весны, которая кружит головы, подогревает кровь. Нет романтики и искренней радости. Мы не радуемся молодой листве, не слушаем трели соловьиные, не замечаем стрекотни сверчков. Куда-то ушла способность. А может просто это я такой, один, в своем роде?

      Я встретил вновь Марию, мы вместе возвращались из магазина.

      – Маша, ответь мне на один вопрос.

      – Давай.

      – Ты счастлива?

      Она метнула в мою сторону удивительный взгляд.

      – Какой ответ тебя устроит?

      – Честный.

      – А почему ты об этом спрашиваешь?

      – Ты не ответила.

      – Да, я счастлива. Теперь ты.

      – Просто подумал, что я тоже мог бы быть счастливым. С тобой.

      Она не вздрогнула, обманув мои ожидания, не побледнела, не прикусила губы. Даже тональность голоса не изменился ни на йоту:

      – Мог бы.

      – А давай сбежим куда-нибудь? Бросим всё и уедем вдвоём.

      – Чудак.

      – Почему?

      – Я