ВОСЕМЬ ВИНОГРАДНЫХ КОСТОЧЕК. Детектив о черной магии. Дмитрий Вагнер

парка. Сойдете на последней остановке. Там и увидимся.

      – Да, хорошо.

      – Вот и славно, – сказал Андервуд, – И еще…

      Андервуд замолчал на несколько секунд, словно взвешивая за и против того, насколько большие последствия могуть иметь следующие слова:

      – Вы когда-нибудь нарушали планы под влиянием импульса?

      – Я творческий человек. Повиноватся импульсам – мой образ жизни.

      Андервуд засмеялся. Замолчал и прочистил горло.

      – Печально. Вы ходите по тонкому льду. – сказал он серьезным тоном. – Рекомендую составлять план на каждый день пребывания в Нуабеле. И скурпулезно следовать ему. Вплоть до мельчайших деталей.

      – Я не понимаю, – сказал Аарон.

      – Как говорил незабвенный Карлос Кастанеда, даже вещи живут собственной, никому неведомой жизнью и они могут браться за дело. Но человеческий мозг – чаша грааля для манипулятора. Есть умельцы, которым достаточно сказать пару слов, чтобы жертва избавила мир от самой себя. Другими словами, юноша, будьте осторожны.

      – А почему, если все так серьезно, вы не пришлете за мной машину? В конце концов речь о пропавшем человеке…

      – Никакого. Пропавшего. Человека. Еще. Нет!

      От внезапной смены тональности у Аарона похолодело внутри, а сердце забилось редкими, болезненными толчками. Каждое произнесенное Андервудом слово казалось ударом молота.

      – Сумасбродная журналистка не оказалась в нужном месте, когда вам хотелось. Причин может быть сотни. Это было во-первых. Теперь, во-вторых. Звучит безумно, но статистика необьяснимих происшествий Нуабеля способна переубедить любого скептика. Особенно данная статистика касается людей, которым приспичило сунуть нос в давно забытые дела.

      – Необъяснимых происшествий, это как? – спросил Аарон

      – Приезжайте быстрей. – ответил Андервуд. – Так будет лучше.

      Безо всякого предупреждения в трубке раздались короткие гудки. Аарон подошел к окну и прислонился лбом к прохладному стеклу. Чувства, что бушевали в нем, были смесью страха и ненависти.

      Да, Ивонн вляпалась в историю. И он вместе с ней.

      Путь к отступлению пролегал сквозь поле битвы усеянное пропавшими людьми.

      Аарон похлопал себя по карманам. Убедился, что взял вещи способные идентифицировать его личность. Проверил зарядку аккумулятора в диктофоне. Мучительно долго решал, как поступить с компьютером, где хранилось безумное количество материалов, а также контакты, фотографии и музыка, «миллион миллионов» электронных писем за последние восемь лет.

      Он присел на кровать, положил руки на колени и уставился в одну точку. Если верить традициям, которым следовали родители, Маргарита и многие, кого он знал, присесть на дорожку, значило запрограмировать себя на безопасное путешествие и возвращение домой.

      Записка, что он бросил перед уходом на стол, предназначалась Марку Лаврову и его жене: телефон Маргариты и просьба, если он не вернется через неделю, передать ей все его вещи.

      Он