Искупление кровью. Карин Жибель

понимаю, зачем она это говорит!

      – Вы боитесь? Мы здесь, вы можете говорить свободно…

      – Да нет же! Она ничего такого не делала! Это… моя вина! Это я не давала ей спать… Все время вставала, шумела. Думаю, она сорвалась, вот и все.

      – Заткнись! – завопила Марианна.

      Пусть она замолчит. Марианна подобрала свой башмак, стоявший под койкой, и изо всех сил запустила в Эмманюэль. Но промахнулась, и Даниэль получил прямое попадание в висок. Простой башмак, брошенный Марианной, представлял собой грозный снаряд. Начальник потерял равновесие, рухнул на пол. Марианна язвительно расхохоталась, глядя, как он поднимается, явно чувствуя свое унижение. Силу удара тоже. Жюстина достала наручники, и Марианна тотчас же перестала смеяться.

      – Это мы лучше уладим в другом месте! – холодно объявила она. – Повернись ко мне спиной и протяни запястья!

      – Черта с два я вам протяну! – заголосила Марианна. – Я не оставлю ее одну в моей камере! Не хочу, чтобы она трогала мои вещи своими грязными лапами!

      Надзиратели прижали ее к койке, сковали руки за спиной.

      – Гнусные вертухаи! У вас больше нет права надевать на меня наручники!

      Ее подняли, поволокли в комнату надзирателей, силой усадили на стул. Жюстина встала перед ней, скрестив руки, с суровым лицом:

      – Давай рассказывай, что ты заставила пережить мадам Оберже!

      – Я не желаю с вами говорить! Идите на фиг!

      – Сбавь тон! – приказал начальник. – Мы здесь не для того, чтобы терпеть твои выходки!

      Последовало долгое молчание: всем требовалась передышка. Допрашивать Марианну, предварительно силком затащив ее в кабинет, – все равно что жонглировать гранатой, из которой выдернули чеку. Она вскочила с места одним прыжком, Даниэль без церемоний пихнул ее обратно на стул, который отъехал чуть не на целый метр.

      – Еще раз прикоснешься ко мне, и я тебя убью! – прорычала Марианна.

      – У тебя, похоже, нервы шалят! Несколько часов в подвале их, наверное, успокоят!

      – Хорошо, сажайте! Лишь бы не видеть твою поганую ублюдочную морду!

      Даниэль хотел было схватить ее, но получил удар ногой, особенно прицельный. От боли у него перехватило дыхание, он сложился пополам над столом, инстинктивно схватившись за весьма чувствительные части своей анатомии.

      – Здорово попало, а, начальник? – ревела Марианна. – Наверное, дикая боль!

      Жюстина бросилась на выручку, помогла ему выпрямиться. Даниэль стоял, опершись о стол, закрыв глаза, и пытался справиться с болью, которая пронизывала его до самых пяток, а потом снова поднималась наверх.

      – Хочешь, позову врача? – спросила надзирательница.

      Он помотал головой, еще сильней стискивая зубы.

      – Ага! Позови врача! Нужна ампутация! – ликовала Марианна.

      Даниэль, такой же бледный, как мадам Фантом из сто девятнадцатой, глубоко, прерывисто дышал. Потом поднял веки и вонзил в Марианну уничтожающий взгляд. Его глаза, такие голубые, в данный момент были скованы полярным холодом.

      – В карцер ее! – приказал он.

      Даниэль