Македонский. Сибирь. Валерий Атамашкин

Один из мальчишек подбежал к постаменту, сдернул с него чехол, открыл перед собравшейся публикой своеобразный алтарь. Саша за сегодня успевший повидать столько, что вряд ли мог удивиться хоть чему-нибудь, все же нахмурился. На постаменте стоял тот ящик, в котором он пришел в себя не так давно. Ящик с которого начался этот сыр-бор. Можно было сколько угодно убеждать себя, что на постаменте стоит просто ящик, со странными прорезями для рук, но правда медленно сжимала Сашу в тиски. От правды никуда было не деться. На постаменте, сделанном под алтарь, стоял гроб. Он очнулся в массивном деревянном гробу с причудливыми прорезями для рук и отнекиваться от этого не было никакого смысла.

      Пока Саша свыкался с этой мыслью, гроб спустили на пол. Старики в белоснежных кафтанах, украшенных бахромой, зачитали молитву. Слов Саша не знал, да и не хотел знать. Мальчишки, которым передали теленка успокаивали животное. В их руках появились ножи, один из мальчишек поставил рядом с постаментом большое зеркало в красивой бронзовой оправе. Зеркало было завешано тканью, а когда ткань сдернули, Саша обратил внимание, как собравшиеся у постамента старики и мальчишки потупили взгляды, боясь посмотреть на зеркало. Выглядело очень странно. Между тем, в зеркало с любопытством уставился теленок, для которого оно похоже и предназначалось.

      – Интересное поверье, Александр, царство мертвых, откуп от Ямы, но я бы все же принес жертвы нашим богам. Чем тебе не угоден Олимп? Не находишь, что сомнительно предлагать богу теленка вместо человека? – хмыкнул старик на ухо Саше, в словах чувствовалась ирония. – Впрочем, не могу сказать, что это не работает.

            Саша зыркнул на него, не понимая, о чем идет речь. Впрочем, гадать пришлось не долго. Двое юнцов схватили теленка, когда как двое других перерезали животному сухожилия у копыт. Несчастное животное потеряло опору под ногами и мальчишки умело свалили его в ящик-гроб, где до того лежал Саша. Старики, читавшие молитву, продолжили делать это на распев. В руках одного из них появился шелковый мешочек, он осыпал мучающегося в ящике теленка лепестками роз, когда как мальчишки натерли несчастное животное маслами. Бычок жалобно замычал. Саша вдруг понял, что он всегда любящий животных смотрит на происходящее с восхищением. Стало не по себе от одной только мысли, что он сопричастен к происходящему. В следующий миг под сводами большого зала раздались громкие слова главного жреца, и он ловким движением кинжала сделал глубокий надрез бычку. Ребятня с трудом удерживала в гробу животное, вырывающееся изо всех сил. Из раны на брюхе брызнула кровь, и старик наполнил ей кубок. Красным сделался кафтан, кровью залило пол, постамент и зеркало. В крови были перепачканы мальчишки, но вскоре бычок выбился из сил. Он был все еще жив, но тяжело дышал и уже не мог сопротивляться своим мучителям.

      Жрец разлил кровь теленка в кубки поменьше оказавшиеся в руках других стариков. Можно было по разному отнестись к произошедшему дальше, но Саша решил воспринять случившееся как факт.