Бездна. Павел Тетерин

вопрос застал мальчика врасплох. – Не знаю. Я ещё немного прочитал пока. Может, там дальше написано будет.

      – Дальше, дальше… – беззлобно передразнил его старший брат. – А если не написано?

      – А если не написано, – вдруг огрызнулся Крил – …значит, и не должно быть написано.

      – Как это – не должно? – поднял бровь не ожидавший такой реакции Круэль.

      – А вот так! – Крил обиженно засопел. – Это вообще-то фантастическая книжка, выдумка, понимаешь? Тут вообще всё может быть совсем по-другому, не так, как у нас.

      Круэль, склонив голову, с той же недоверчивой фигурой на губах слушал младшего брата. «Ишь, языкастый стал» – мелькнуло у него в голове. Таким темпом скоро начитается всякой дряни, совсем умный станет, уже и не переговоришь его. Вот же время летит.

      – Ну всё, всё, давай не хорохорься, – по-доброму осадил он Крила. – А то сейчас лопнешь от своей серьёзности. Дай ещё полистать? – и он уткнулся в страницы, снова открыв переплёт наугад.

      Крил недоверчиво замолчал, вглядываясь в демонстративно углубившегося в чтение брата. Ждал очередного подвоха, что уж там. Он жутко не любил, когда Круэль находился в таком вот этом своём мрачном настроении, в последнее время появлявшемся у него всё чаще и чаще. Подозрительность, недоверчивость – всего этого в нём раньше было намного меньше, разе нет? Или это тот самый переходный возраст так влияет на человека?

      – Ну, например, вот… – вдруг проговорил Круэль, уткнулся пальцем в нужную строку, чтобы не потерять, и начал читать вслух:

      Понимаешь, Влада, на Земле – от десяти до ста миллионов видов живых организмов. Но наши животные и растения постоянно исчезают. Несмотря на кажущуюся щедрость природы, примерно девяносто пять когда-либо существовавших на планете видов уже вымерли, средняя продолжительность существования вида колеблется от миллиона лет у млекопитающих до одиннадцати миллионов лет у некоторых морских беспозвоночных. Ну а сегодня учёным известно более двух миллионов названий организмов, населяющих нашу планету; но это всего лишь один-два процента, в лучшем случае, десять-двадцать процентов видов живых существ! – Круэль шумно захлопнул корешок (он опять хрустнул, но как-то протестующе в этот раз, несогласно) и положил книгу на стол, многозначительно глядя на младшего брата. На его лице читалась такая непоколебимая уверенность в чём-то, что казалось, если сунуть её под ноги Крилу во вчерашнем сне, сама Порода позавидовала бы написанной на физиономии брата надёжности и основательности.

      – Тебе не кажется, что это полный бред?

      – Что именно? – снова насупившись, переспросил Крил.

      – Да всё! Я, конечно, не имею ввиду непонятные слова, придуманные автором. Я про всё остальное. Все эти миллионы существ – откуда такая цифра? Пыль в глаза пустить? Зачем они? Зачем такая сложная структура? Раз многих из них даже еще не открыли, значит, совершенно непонятно, какую они роль играют в устройстве