Традиции & Авангард. №1 (8) 2021 г.. Коллектив авторов

меня не сбило, а накрыло сенью мысли.

      – Во! – сказал я.

      – Чего? – настороженно спросила Рая.

      – «Лошади умеют плавать…»

      – Да? – с сомнением сказала супруга.

      – Ну. Стих классный, запоминается махом.

      – А написал кто?

      – Слуцкий. Он умер, да. Так ну их в жопу уже с этим. Не средневековый же поэт – значит, современный.

      – А он у нас есть?

      – Ну, во-первых, я и так помню. Во-вторых, сейчас найду, распечатаю, принесу. А, поздно уже будет? Ладно, продиктую, а ты запишешь, если что. Потом, дома точно есть – в самодельной такой большой книге, из выдирок из «Огонька».

      Рая поискала самоделку и не нашла, я пошарил в интернете и нашел. И начал диктовать, жена работала репродуктором.

      – Лошади умеют плавать. Точка. Пишешь, Нурислам? Но не хорошо, не далеко. Написал? Ладно, давай я, а то ты потом сам не разберешь, что написал. Погоди секунду, Шамиль. Все, готова. Как там дальше? «Глория» по-русски значит «слава»? Помню ведь. Ага…

      Дописала, я отрубился, они начали учить.

      Я перезвонил минут через десять – чтобы узнать: опять ничего не выходит.

      – Не запомнит он. Собьется.

      – Совсем никак?

      – Ну… читает, конечно. Но не понимает ничего. Сидит, ножкой болтает и противным голосом: «Тыща лошадей, подков четыре тыщи…» Не зацепило. С другой стороны, что ему эти лошади, Шамиль? Маленький еще. И перескакивает все время, конечно. Не запоминает. Длинно все-таки очень.

      – Длинно, – сказал я. – Во!

      – Чего?

      – «Доплыви».

      – И как назвать автора? Поэт «Черный Лукич»?

      – Зачем? Вадим Кузьмин. Все условия: современный, поэт, стих классный. Не про красноармейцев. И у меня в ноутбуке слова уже есть.

      – Да он же петь будет.

      – Не. Он, кажется, «Лукича» и не слышал толком.

      Я был в этом почти уверен, потому что «Черного Лукича» (он в свое время был собратом Летова по «сибирскому панку», а потом ушел в написание очень светлых, прозрачных и истинных каких-то песенок) открыл для себя парой недель раньше, сильно на него запал, но слушал только с ноутбука – потому что были только mp3-файлы. И, соответственно, в наушниках. Раю, конечно, мое увлечение зацепило, хоть и не до крови: парой песен я ее заставил насладиться. Детей спасал поздний час: я общался с музыкой перед сном, сильно после полуночи.

      – Да ладно, пока мы найдем. Диктуй, – сказал Рая после короткого раздумья.

      – Пиши. Будет темная ночь после долгих боев. Запятая…

      Перезванивать я уже не стал: работа затянула. Да и чего там беспокоиться – учить три строфы совсем простеньких. Если уж и с ними не сладит, то можно не беспокоиться за будущее наследника, а хладнокровно вить себе петельку.

      Домой я приехал совсем в ночи, дети, как всегда, спали. Сонные какие-то они у меня.

      – Ну как?

      – Выучили вроде, – сказала Рая неохотно.

      – Что не так?

      – Да нет, все нормально. Просто я на кухне была, а он в зале учил. Сначала, конечно, кривлялся.