Ангелочек. Ирина Бова

еврей?

      – Да так-сяк. Но семьянин Рафик – хороший, – заверила она.

      Мне, честно сказать, было абсолютно наплевать, какой он там семьянин, этот Рафик, но поразила неуместная обстоятельность девочки и ее лексикон.

      – А у вас дети есть? – заинтересовалась она, в свою очередь, моим статусом.

      – Есть. Дочка, ненамного младше тебя.

      – Ну мне-то уже пятнадцать! – гордо сообщила новая знакомая по фамилии Шляпник. – А в какую школу ваша дочка ходит? В нашу?

      – Не приведи господь, – сказала я, – в обычную, английскую.

      – Но вы же … по 5-му пункту… кто?

      – Понимаешь, Зиночка, я много кто… И еврейка я наполовину, – туманно объяснила я. – А семья у нас многонациональная.

      – И замужем вы не за евреем? – поразилась девочка до глубины души.

      – Давай оставим мою подноготную в покое, – предложила я ей строгим голосом, уже жалея о том, что ввязалась в этот разговор.

      – Хорошо, как скажете, – согласилась Зина. – Только признайтесь: а зачем вы на этот митинг приходили?

      – Не приходила я, просто мимо шла и заинтересовалась.

      – Но вы же евреев от антисемитов защищали! – Ее блеклые глаза загорелись праведным гневом.

      – Конечно, – подтвердила я, – не люблю идиотов.

      – И правильно, – поддержала меня Зина. – А в какого бога вы верите?

      От неожиданности я вздрогнула. Переход на религиозную тему никак не предусматривался – во всяком случае мною, поэтому я совершенно честно сказала:

      – Я, Зина, атеистка.

      – Так же нельзя… – закручинилась моя собеседница. – В какого-нибудь верить надо.

      – Не мели чушь! Бог один на всех. Если он есть, конечно.

      – Есть-есть! – горячо заверила меня девочка Шляпник. – И ангелы-хранители есть. Вот вас кто охраняет?

      – Никто меня не охраняет. Бог о моем существовании и не подозревает, – так же, как я о его. Мы не знакомы, нас друг другу не представили. Давай, Зинуша, расходиться, меня дома ждут.

      Лицо Зинаиды вдруг стало решительным и отчаянным одновременно. Довольно странно такие эмоции читались на ее тусклой физиономии.

      – Вас никто не охраняет? Значит, буду охранять я! Считайте, что с этой минуты о вас есть кому позаботиться.

      – О господи… – только и смогла я произнести.

      Расстались мы дружелюбно, она даже проводила меня до парадной, и видимо, рассчитывала на приглашение и знакомство с моей дочерью, но я отцепилась, оставив ей свой телефон.

      Время текло, как обычно. Я занималась своими делами, которых было предостаточно, так как помимо наличия мужа и дочки я работала. В этом году была интернатура и выкладываться приходилось по полной программе, тем более что место в «Институте красоты» досталось мне с трудом. Но игра стоила свеч, ибо работать в стоматологии хирургом, закончив факультет челюстно-лицевой хирургии, совсем не хотелось.

      Изредка звонила девочка Зина, допытываясь, все ли у меня в порядке. Но я заверяла ее в своем полнейшем благополучии и надеялась, что эта блажь скоро с нее сойдет. Поскольку никаких