КРИСМАСу. Gambaru

и написать книжку «Занимательная проктология для младших школьников в диалогах и рассуждениях». На свои достижения он смотрел скептично, как на серию печальных недоразумений. В особенности это относилось к эффекту, который произвела его книга на японских коллег. Михаила Альбертовича пригласили в Японию для обмена опытом. Вот уже три месяца он находился в этой гостеприимной стране. Все три месяца он пил. Пил с привлекательной обреченностью, но не без ноток апокалипсического фатализма. Пил в основном виски, а когда денег становилось меньше, пил дешевое вино из ближайшего круглосуточного. В дни, когда денег не было вовсе, Михаил Альбертович писал статьи в англоязычные журналы, ходил на практику в больницу при университете, проводил мастер-классы, а в конце месяца аккуратное японское правительство пополняло его счет, и он опять уходил в запой.

      Причиной запоя был целый комплекс факторов. Во-первых, солидный размер стипендии. На первых порах употребление алкоголя стало для него вопросом жизни и смерти. Надо было потушить первичный шок и переварить эти цифры на уровне реалий мира, в котором до этого существовал Михаил Альбертович. Следом за восстановленным внутренним равновесием пришел безалкогольный этап, который, впрочем, стремительно завершился. С одной стороны, пути расходования получаемых средств значительно разнообразились, а с другой, -непонятно было, чему отдать предпочтение. Тогда он пошел от глобального. Даже если и откладывать все деньги, рассуждал Михаил Альбертович, накопленной суммы все равно не хватит на покупку отдельной квартиры. От престарелой матери никогда не переехать.

      Во-вторых, он искренне не понимал, почему его коллеги так носятся с ним. В вялых попытках найти истину он поставил перед собой задачу – полюбить страну восходящего солнца. Может, тогда удастся понять этих странных людей? Когда его только пригласили в Токио, Япония представлялась ему смешением древних традиций и современного хайтека. Лубочную Японию Михаил Альбертович обнаружил лишь частично в Киото. Хайтек же ограничился унитазами со встроенной функцией биде. Привычное уныние вернулось в сердце Михаила Альбертовича и оставляло его лишь эпизодически.

      Правда, еще оставались японки. Ведь по возвращению на родину его обязательно спросят: «Ну, как там в Японии японки?» И не ответить нельзя. Ведь не импотент же. Нельзя сказать, что у себя дома Михаил Альбертович был избалован женским вниманием, но и уродом он тоже не являлся. Врач, доктор наук, в конце концов, он имел определённую популярность среди поклонниц интеллигентов в очках. Тут стоит обязательно напомнить, что сам он из Украины, и поклонницы были в основном украинки. А кто в мире может сравниться с чернобровой, черноглазой со всеми соответствующими формами, несущей себя словно лебедушка, и подающей себя, минимум, прынцессой? Пожалуй, только латиноамериканки. Но такие его пока к телу не подпускали. И вот он в центре