О чем молчат мужчины… когда ты рядом. Армандо Перес

Три года назад, – сообщаю я и вижу, как его уверенность в том, что он имеет дело с незаконным иммигрантом и вероятным сбытчиком наркоты, которого можно будет расколоть в участке, тает как дым. Ослабевает и хватка, с какой он сжимает мою руку.

      – А где твоя жена, если ты шляешься по городу и пялишься на витрины в такой поздний час?

      – Мы развелись.

      А вот это правда. Быть может, гримаса, которую я не смог скрыть, убедила его больше, чем любые слова.

      – Мои соболезнования. – Он отпускает мою руку. – А я в прошлом году женился.

      Вот так вот, мужская солидарность, и совершенно бесплатно. Сказать по правде, я изумлен, поскольку меньше всего ожидал такое от полицейского. Когда речь заходит о людях как о человеческих существах, а не как о продуктах своих страхов или играемых ими социальных ролей, в девяти случаях из десяти они приятно тебя удивляют. У меня было немало интересных встреч, подтверждающих эту максиму.

      – Поздравляю, – говорю я ему и едва сдерживаюсь, чтобы не похлопать его по плечу, это было бы слишком. – Слушай, между нами, тебе кажется нормальным, что эта витрина не закрыта рольставнем? – киваю я на витрину за моей спиной. – Эти побрякушки что-то да стоят, а в городе полно плохих парней.

      – Да, мне это тоже показалось странным. Поэтому я уже пару раз проезжал здесь, а когда увидел тебя, подумал: вот один из них.

      – Нет, я просто остановился посмотреть на пластинки.

      Ева прекрасна в своем движении. Она – само совершенство. Дафния, преследуемая Аполлоном. Я как завороженный слежу за ее бегом.

      Лучше не говорить ему, что мое внимание привлекла брошь. Разведенный кубинец с русской физиономией и итальянским гражданством – это было бы слишком для одного вечера.

      – Я не понимаю тех, кто покупает это старье. – Он качает головой и с пренебрежением смотрит на винил с высоты своих, быть может, лет двадцати четырех.

      Когда речь заходит о людях как о человеческих существах, а не как о продуктах своих страхов или играемых ими социальных ролей, в девяти случаях из десяти они приятно тебя удивляют.

      Готов поспорить, что он никогда в жизни не видел электропроигрывателя.

      – Знаешь, а мы, старики, скучаем по тем временам, – говорю я, словно оправдываясь. – Но, как бы то ни было, раз уж ты на службе в этом районе, может, заскочишь к владельцам магазина и скажешь, чтобы позаботились о ставнях. А то это – прямое приглашение к грабежу, а грабежи плохо сказываются на репутации квартала.

      – Ты прав. – Он с удивлением смотрит на меня. – Завтра обязательно зайду к ним. Бдительность бдительностью, но и торговцы, черт побери, должны делать что-то для собственной безопасности.

      Ну вот, несколько простых телодвижений, и я перехожу из разряда потенциальных продавцов дури в разряд консультантов полиции, думаю я. Прощаюсь с полицейским и ухожу. В понедельник утром дорогую Еву ждет интересный визит в качестве моей благодарности за восхитительную субботнюю компанию. Было бы недурно, если бы ее еще и оштрафовали.

      Весело насвистывая,