Непобедимые. Ками Гарсия

одна загвоздка, – продолжил Лукас. – Поскольку членов ордена иллюминатов никто не знал, остановить их было невозможно. Поэтому Легион воспользовался гримуаром.

      – Чем-чем?

      Лукас некоторое время молча смотрел на меня, прежде чем ответить.

      – Гримуар – это текст, содержащий инструкции, как общаться с ангелами… или вызывать демонов и управлять ими. Легион воспользовался гримуаром, чтобы вызвать Андраса.

      «Общаться с ангелами? Вызывать демонов?»

      У меня просто не было слов.

      Лукас, похоже, почувствовал глубину моего потрясения. Он подошел к пустым шкафчикам и принялся хлопать дверцами, пока не нашел забытую кофейную кружку. Налив в нее воды из-под крана, он протянул ее мне:

      – Я понимаю, что это может показаться невероятным, но…

      – Может показаться?! – Я встала из-за стола и прислонилась спиной к холодильнику, чувствуя, как по коже разливается прохлада. – Что именно? Что демоны существуют или что один из них пытается меня убить?

      – В такой формулировке это действительно звучит глупо, – согласился Лукас. – Но не перестает быть правдой.

      Прежде чем я успела что-либо ответить, на тумбочке вдруг сам собой ожил радиоприемник. Ручка переключа теля частот начала крутиться, и стрелка поползла от деления к делению. Голоса и обрывки песен сливались в единый нестройный хор.

      – Объявлено штормовое предупреждение…

      – …бушуют грозы….

      – …сообщается о трех погибших…

      – …трагически погибли…

      – …в поисках спасения…

      В конце концов сквозь треск и шипение пробилась песня «Alice in Chains» и принялась медленно повторяться на одной и той же строке:

      – «Меня и смерть-то никакая не берет…»

      Шнур свисал с тумбочки.

      Приемник не был включен в розетку.

      – «Меня и смерть-то никакая не берет…»

      Лукас протянул ко мне руку:

      – Кеннеди…

      Дверцы шкафчиков вдруг захлопали, кран сам собой повернулся, и из него хлынула вода. Из раковины повалил пар. Джаред закричал что-то, но я не могла разобрать ничего, кроме зловещих слов из песни, повторяющихся снова и снова.

      – «Меня и смерть-то никакая не берет…»

      Краем глаза я заметила какой-то металлический блеск. У плиты, прямо напротив двери в кухню, стоял набор ножей в деревянной подставке. Я решила не брать его с собой, потому что он весил целую тонну.

      Черные ручки ножей по-прежнему торчали из гнезд – все, кроме одной.

      Разделочный нож висел в воздухе над столешницей. Он медленно развернулся, пока лезвие не оказалось направленным на Лукаса. На миг нож завис неподвижно.

      – «Меня и смерть-то никакая не берет…»

      Нож просвистел в воздухе.

      – Лукас! – крикнула я.

      Он крутанулся, и лезвие со звоном вонзилось в дверной косяк, на лету задев край его куртки.

      Из гнезда выехал еще один нож. Зазубренное лезвие царапнуло деревянную подставку.

      Джаред бросился ко мне:

      – Уносим ноги!

      – «Меня