Информация к размышлению (Везде и нигде). Сборник рассказов. Поэма «Крым». Надежда Юрьевна Зотова

бумаг рябило в глазах, и в голове проносились тучи различных событий, которые он пропускал через свою голову и которые требовали его личного внимания и участия.

      Внезапный телефонный звонок перебил все его мысли. Петр Иванович неторопливо снял очки и оглядел гору стоящих возле себя телефонных аппаратов. Затем протянул руку и ощупал несколько из них, прежде чем понял, который звонит. Наконец, он поднял трубку и, приложив ее к уху, усталым голосом произнес свою фамилию.

      – За что же ты меня так, Петр Иванович, окрестил? – Раздался с того конца обиженный знакомый голос.

      Петр Иванович почесал свой мясистый нос и заерзал на кресле, не понимая, в чем дело.

      – Во-первых, здравствуй, Иван Степанович, – веско произнес он. – А что собственно случилось? Я не в курсе.

      В трубке раздалось обиженное сопение, видимо, Иван Степанович не знал, с чего начать.

      – Да вот получил нынче от тебя пакет, теперь не знаю, что и думать… – неуверенно начал он, потому что был званием поменьше Петра Ивановича.

      – Да ты погоди, не тарахти, – остановил его Петр Иванович, – говори толком, что стряслось. Какой пакет, откуда, что в нем…

      Иван Степанович замялся, собираясь с мыслями и думая, как бы ему рассказать обо всем поделикатнее, чтобы самому не попасть впросак и не стать притчей во языцех.

      – Да твою справку Петр Иванович, ту, что ты каждый день нам всем рассылаешь. Вот только что доложили, я и ахнул, как развернул. И не пойму, с чего ты так на меня взъелся… – в трубке раздалось покашливание. – Вот тут наверху на первом листе прямо так и написано «Генерал-полковнику товарищу …уеву И.С.», а в конце твоя подпись, Петр Иванович. Вот я тебя и спрашиваю, за что же ты меня генерала Зуева Ивана Степановича так окрестил?

      Суровое начальственное лицо Петра Ивановича повело в сторону, и он беззвучно затрясся всем своим грузным телом, не в силах ответить ничего вразумительного. На всякий случай он отставил трубку подальше от своего рта и скоропалительно прикрыл рот платком. Трубка продолжала бушевать и возмущаться, а он отирал катящиеся по его дряблым щекам слезы. Наконец, справившись с нахлынувшим на него чувством гомерического хохота, он, грозно откашлявшись, рявкнул своим начальственным голосом прямо в ухо Ивану Степановичу.

      – Понял, извини за долбо…в, разберусь… накажу… лишу…сошлю к чертовой матери в дальний гарнизон… уберу с глаз долой к е… матери! – И все в таком духе. Затем подумав, что теперь залпов вполне достаточно, чтобы замять дело, Петр Иванович расплылся в улыбке и еще раз начал поздравлять друга с наступающими праздниками. – Ну, будь здоров, еще встретимся, – сказал он в заключение и повесил трубку.

      «Однако черт его знает, что творится на этом КП», – подумал он, и потянулся к другому телефону прямой связи.

      – Слушаю, Петр Иванович! – Раздался громкий и бодрый голос начальника КП, абсолютно не подозревавшего о случившемся.

      – Немедленно