Devil ex machina. Марьяна Куприянова

в нос и в глаза при передвижении, но не причиняли боли или каких-либо негативных ощущений.

      Они ничего не сказали друг другу, просто пошли дальше плечом к плечу. С появлением Яна реальность сна стала более осмысленной, детализированной. Фаина брела уже не бесцельно и с изумлением рассматривала все, чего касался взгляд. Теперь она могла фокусироваться на окружающих вещах, элементах пейзажа, своих ощущениях. И вскоре поняла, что идет по бесконечной дороге сквозь кладбище. Без начала и без конца. Могилы, памятники, кресты, искусственные цветы, ржавые заборчики, овитые черными лентами венки с позолоченными буквами и цифрами. Вот странно, подумала Фаина и посмотрела на Яна, чтобы задать вопрос. Она хотела спросить, зачем они здесь, но не смогла.

      Кто-то надрывно плакал далеко позади, но оборачиваться было нельзя. Фаина прислушивалась к эху, пытаясь определить, плачет женщина или мужчина? Спустя некоторое время Ян остановился и указал на одну из могил. Вместе они спустились с дороги и прошли к ней по узким проходам между ячейками.

      – Это – я.

      Фаина попробовала прочесть, но буквы на могильной плите были словно неизвестного ей языка, и в то же время такие знакомые. Она с трудом разобрала имя и возраст: Евгений, 25 лет. Остальное осталось набором символов, не поддающихся расшифровке.

      – Тебя и правда похоронили? – произносить что-либо получалось медленно, заторможенно. Двигаться тоже.

      – Ты не должна об этом знать.

      – Но почему Евгений? Тебя же зовут Ян, я точно знаю.

      – Ты ничего не знаешь, Фаина. Ничего.

      Тут земля у нее из-под ног стала стремительно ускользать, а зрение ухватило последний образ, чтобы потом надолго задержать его в памяти: молодой парень опускает голову и поднимает ладони к лицу, словно хочет снять с себя слой кожи.

      Фаина проснулась. В комнате было очень темно, будто все фонари на улице погасли. Ей снова казалось, что в комнате кто-то есть, причем довольно давно. Стоит и наблюдает, как она спит. С трудом она заставила себя подняться и, размахивая руками перед собой, по памяти прошла к двери, чтобы проверить, закрыта ли она. Дверь была заперта изнутри. Значит, никого тут быть не могло. Фаина включила настольную лампу, выпила воды и снова уснула без задних ног, забыв взглянуть на время.

      Утром, стоя в очереди в душ и наблюдая за тем, как Ян не спеша умывается, чистит зубы и тщательно бреется у раковины, вытягивая лицо, Фаина уже с трудом могла вспомнить свой сон. Но смутные тревожные ощущения, которые он после себя оставил, подкрепленные внешним видом Яна воочию, не давали покоя, заставляли то и дело хмуриться и с тяжестью на душе вздыхать, ища успокоения и ни в чем его не находя. Нечто нехорошее трепетало внутри. И оно росло, пока Фаина рассматривала спину и затылок соседа.

      В проборе его волос, как и в направлении их роста, таилось что-то благородное, отличающее от остальных парней, коих Фаине доводилось разглядывать. Никто не сумел бы сказать, что особенного в том, под каким углом