Волшебный город. Эдит Несбит

я знаю, – сказал Филипп.

      – Очень хорошо, – сказал судья. – Тогда вы знаете достаточно. А теперь я хочу попросить вас обоих об одном маленьком одолжении. Вы не могли бы сбежать?

      – Если бы мы только могли, – вздохнула Люси.

      – У меня слишком напряжены нервы,– с чувством сказал мистер Ной. – Бегите, мои дорогие дети, чтобы доставить удовольствие мне, очень старому человеку, у которого слабое здоровье и плохое настроение.

      – Но как …

      – О, вы просто уходите. Ты, мой мальчик, можешь переодеться в халат, который, как я вижу, лежит вон на том стуле, а я оставлю тебе свой плащ, девочка.

      Они оба сказали "Спасибо", и Люси добавила:

      – Но как?

      – Через дверь, – сказал судья. – Есть правило, пленные не убегают, потому что дают клятву, но пленных не было так давно, вряд ли вы давали клятву, правда? Вы можете просто выйти за дверь. В городе есть много благотворителей, которые помогут вам спрятаться. Ключ от входной двери легко поворачивается, и я сам смазываю его, когда выхожу. До свидания, большое спасибо, что согласились на мою маленькую идею. Примите благословение старика. Только не говорите тюремщику. Он никогда мне этого не простит.

      Он встал с циновки, свернул ее и пошел.

      – Ну, – сказала Люси.

      – Ну, – сказал Филипп.

      – Полагаю, мы пойдем? – спросил он.

      – А как насчет тюремщика? – спросила Люси. Разве он не поймает его, если мы убежим?

      Филипп чувствовал, что такое может случиться. Это было досадно и так же неприятно, как быть связанным клятвой.

      – Черт побери! – вот что он сказал.

      И тут вошел тюремщик. Он выглядел бледным и встревоженным.

      – Мне ужасно жаль, – начал он. – Я думал, что буду рад видеть вас здесь, но у меня все равно нервы на пределе. Сам звук ваших голосов. Я не могу написать ни строчки. У меня голова идет кругом. Не будете ли вы так добры сделать для меня одну маленькую вещь? Вы не могли бы сбежать?

      – Но разве у вас не будет неприятностей?

      – Хуже этого ничего быть не может, – с чувством сказал тюремщик. – Я и не подозревал, что детские голоса так пронзительны. Идите, идите. Я умоляю вас бежать. Только не говорите об этом судье. Я уверен, что он никогда бы мне этого не простил.

      Дети подождали, пока звон ключей тюремщика затихнет на лестнице, открыли дверь, сбежали по многочисленным ступеням и выскользнули из тюремных ворот. Некоторое время они шли молча. Вокруг было полно людей, но никто, казалось, не замечал их.

      – В какую сторону мы пойдем? – спросила Люси. – Жаль, что мы не спросили его, где живут Благотворители.

      – Я думаю … – начал Филипп, но Люси не суждено было узнать, что он думает.

      Внезапно раздался крик, стук лошадиных копыт, и все лица на площади повернулись в их сторону.

      – Они нас заметили! – воскликнул Филипп. – Беги, беги, беги!

      Он сам побежал к воротам, стоявшим на верхней ступеньке лестницы, по которой они поднялись, а за ним послышались крики и топот преследователей.