Вовка Грушин и другие (сборник). Юрий Сотник

сказал:

      – Вышел вас встречать. Получил письмо от Грушина.

      Я взял у Андрюшки письмо и стал читать вслух:

      – «Андрюшка!

      Я пишу тебе, Сережке и Галке, как своим близким друзьям. Сегодня в полночь решается моя судьба. Я испытываю свое изобретение, на которое истратил все свои сбережения и ради которого, может, останусь на второй год.

      Мне нужна ваша помощь, и, если вы мне друзья, вы мне не откажете. Возьмите свои броненосцы и ровно в полночь приезжайте на то место, где мы с вами столкнулись. Пароль – «Архимед».

      Если вы мне друзья, вы это сделаете. Если вы кому-нибудь сболтнете, это будет подлость с вашей стороны.

Г р у ш и н».

      Прочтя письмо, мы долго молчали. Потом Андрюшка проговорил:

      – А вдруг опять ракетный двигатель?

      Это Андрюшка вспомнил историю с моделью ракетного автомобиля. Когда мы навещали после аварии Вовку в больнице, он нам объяснил, что взрыв произошел из-за ошибки в конструкции, и обещал переделать автомобиль.

      Долго мы сидели под ветками сосны у придорожной канавы, шевелили, как тараканы усами, зажатыми в зубах травинками и думали, как быть. Удрать из лагеря ночью – за такое дело можно вылететь из отряда. Выдать Вовкину тайну было бы не по-товарищески. Но если Вовка опять строит ракетный двигатель, то может произойти несчастный случай, и его нельзя оставить одного.

      За лесом заиграл горн. Это в лагере звали к обеду. Мы поднялись с земли.

      – Так как же? – спросил Андрюшка.

      Галка стряхнула соринки, приставшие к юбке. Вдруг она покраснела и ни с того ни с сего разозлилась:

      – Вот дурак!.. Ну какой же он дурак!..

      Андрюшка задумчиво проговорил:

      – Почем ты знаешь? Многих изобретателей сначала считали дураками, а потом оказывалось, что они гении.

      И Андрюшка посмотрел на Галку своими большими глазами. Видно было, что ему очень хотелось помогать Вовке. Я тоже был не прочь. Я занимался в литературном кружке, и наш руководитель говорил, что если хочешь быть писателем, то нужно все видеть и все испытать.

      – Ну? – спросил я Галку.

      Галка набросилась на меня:

      – «Ну, ну»! Вот если попадемся сегодня ночью, так уж… так уж я не виновата!

      …Мы с большим нетерпением дождались десяти часов вечера, когда лагерь укладывается спать. Потом ждали еще полчаса, лежа в кроватях, пока лагерь уснет. Наконец мы осторожно выбрались из дому и встретились у реки, где у причала из двух досок стоял наш флот.

      Галя и Андрей сели на «Марата», я занял «Аврору». Метров сто мы шли на шестах (боялись, что колеса наделают много шуму), потом пустили в ход машины. Медленно двигались наши суда по темной извилистой речке. Над берегами нависли ивы, и по их верхушкам осторожно пробиралась следом за нами луна. Плыли мы очень долго. Я уже думал, что мы в потемках проехали место встречи, как вдруг чей-то голос в кустах на берегу тихо произнес:

      – Архимед!

      Мы застопорили машины и стали смотреть на берег. Ничего не видно. Темно.

      – Архимед! – тихо повторил Вовка.

      Мы