«Свет и Тени» Последнего Демона Войны, или «Генерал Бонапарт» в «кривом зеркале» захватывающих историй его побед, поражений и… не только. Том V. Для кого – Вторая Польская кампания, а кому – «Гроза 1812 года!», причем без приукрас…. Яков Николаевич Нерсесов

стары и дряхлы, а то и вовсе совсем недавно ушли в мир Мрака и Теней, Боевых Тревог и Тяжелых Походов, Былых Побед и Неудач (Прозоровский, Каменский-старший, Михельсон). Кроме того, после катастрофических неудач русских войск (Кутузова под Аустерлицем, Беннигсена при Фридлянде, когда, несмотря на то, что элитное соединение русской армии – ее гвардия дважды бесстрашно ложилась костьми, но сражения были проиграны) в войнах с Наполеоном у императора сложилось весьма критическое мнение о своем генералитете, способном успешно противостоять Последнему Демону Войны.

      Александру I явно следовало омолодить свой генералитет согласно требованиям новых тенденций ведения войны, пропагандируемых Бонапартом. И ведь такие среди генералов были! Правда, число их было мизерным, по крайней мере, на самые первые роли. Тем более, в понимании такого крайне недоверчивого и опасливого самодержца как Александр Павлович «Романов» (на самом деле – Гольштейн-Готторп), никогда не забывавшего, как и с чьей помощью ужасно закончил свои дни его венценосный отец, причем, не без его… ведома?

      В связи с этим, примечательно, что по началу вдоль западной границы России стояли две почти равные по численности армии.

      Сначала командовать одной из них, в частности, 2-й Западной армией по высочайшему мнению (и, вероятно, симпатии?) следовало весьма даровитому генералу от инфантерии, графу Н. М. Каменскому 2-му (младшему сыну покойного «екатерининского орла»). Его отличал сам «русский Марс» Александр Васильевич Суворов (а тот всегда был весьма скуп на похвалу и повышения, кроме подлинных героев, конечно!) еще в далеком 1799 г., в ходе полулегендарного Швейцарского похода, и посему считавшемуся одним из его последних учеников. К тому же, Николай Михайлович имел в обществе «победную репутацию». Но он скоропостижно умер, а на замену ему царь вынужден был назначить в 1811 г. отнюдь не столь привлекательного для него лично князя П. И. Багратиона: как в таких случаях говорят «шерше ля фамм», вернее, любимую сестру царя великую княжну Екатерину Павловну – весьма, кстати, сексуальнопривлекательную (сегодня ее назвали бы «сексом во плоти») и шуструю во многих отношениях. Недаром ведь ее братец цесаревич Константин Павлович, сам человек весьма своеобразный, емко прозвал «Катиш» «вострухою» (что коробит «екатериноведок» -эмансипе – биографинь ее сексуальнораскрепощенной бабки-узурпаторши и.. мужеубийцы – если не напрямую, то «молчаливому уведомлению») и сегодня каждый вправе вкладывать в это понятие то, что ему самому… ближе в женском естестве.

      На пост главнокомандующего 1-й Западной армией Александр назначил импонировавшего ему своими знаниями, рассудительностью и невероятным хладнокровием Барклая (военного министра), но произошло это лишь 19 марта 1812 г. и в вверенных ему войсках тот смог оказаться 31 марта.

      В мае 1812 г. срочно начала формироваться 3-я Обсервационная армия, и ее возглавил один из старых