Диггер. Ай Рин

Ведь в те моменты, когда языческий мыслеобраз вырывался наружу, парень не мог его контролировать и представлял собой реальную угрозу для окружающих. С другой, он не знал, как однокурсник на это отреагирует. Но вдруг Снегирев произнес:

      – Ладно, Глеб, хорош водить меня за нос! Ведь это не просто кот, и не зря ты за ним так помчался. Вряд ли обычный домашний питомец сможет перепрограммировать такое чудо военной техники, как самоходная дрезина. Это и не всякому ученому по силам. Давай-ка рассказывай все по порядку!

      – Ты не поверишь! – спокойно сказал журналист.

      – После крысы, работающей на бурильной установке, я поверю во что угодно.

      – Что ж, тогда слушай. Только давай уйдем подальше, не хочется рядом с костями торчать.

      – Пошли.

      Парни двинулись вдоль коридора вперед – туда, куда убежали кот и крыса. Глеб кратко рассказал Жене о событиях, происшедших с ним в Великом Устюге. Теперь он уже не скрывал ничего и поведал однокурснику не только о том, что в него вселился огненный мыслеобраз, но и о своем путешествии в прошлое.

      – Если я волнуюсь или рядом наблюдается всплеск отрицательной энергии, – говорил парень, – то огонь начинает брать надо мной верх. В таком случае мое тело излучает оранжевый свет. Жорик помогает, вернее, помогал мне нейтрализовать лишнюю энергию. Без него я останусь один на один с языческим мыслеобразом. И если он вырвется наружу, поверь, Жека, тебе лучше находиться как можно дальше.

      Снегирев задумчиво выслушал откровения своего друга, затем, немного помолчав, глубокомысленно произнес:

      – Пациенты «Кащенко» отдыхают по сравнению с тобой. Тебе к Волку в палату надо, вы бы нашли общий язык.

      – Сказал же – не поверишь! – махнул рукой журналист.

      – Я не говорил, что не верю… Но согласись, сразу принять на ура версию о путешествии в 11 век – тоже как-то странно. Тем более ты утверждаешь, что в тебе живет языческий монстр.

      В это время почва под ногами парней стала сыреть, а чуть дальше из-под земли начала выступать вода. Метров через десять она уже полностью скрыла под собой глиняный пол. Вдруг Глеба озарила мысль. Он обернулся к однокурснику и сказал:

      – Жека, намочи, пожалуйста, руку. Или грязью измажь – разницы нет!

      – Зачем? – удивился Снегирев.

      – Давай! Хочу тебе кое-что показать.

      Женя пожал плечами, затем присел на корточки и зачерпнул ладонью воду. После этого он ее выплеснул и, направив на руку свет, стал наблюдать, как с пальцев капают капли.

      – А теперь глянь на меня! – сказал журналист.

      Он зачерпнул воду, вылил ее обратно и показал ладонь другу. Та была абсолютно сухой.

      – Разницу видишь? – поинтересовался Глеб. – Смотри еще!

      Он двумя пальцами ковырнул кусок глины и стал размазывать его по ладони. Однако глина не оставляла на коже ни малейшего следа и вновь и вновь скатывалась в комок.

      – Как это так? – изумился Снегирев.

      Он тут же выхватил глину из рук друга, и она размазалась по его ладони жирным пятном. Женя вымыл руку в воде и произнес:

      – Не