Кровь, или 72 часа. Дмитрий Григорьев

пустых ожиданиях прошел год. И тогда Сидония решила взяться за дело сама: «В конце концов, должен же мой дар быть на что-то годен!»

      И вот находчивая графиня уже выслушивала сплетни и пересуды о самой себе.

      – Эта вертихвостка опять проскользнула в ворота на ночь глядя! – рассказывал жене сменившийся стражник.

      – Что же ты ее пропустил?

      – Мое дело маленькое! Хозяин велел не трогать, я и не трогаю! А она, глупышка, думает, что я ее вот за это пропускаю! – он хохотнул и бросил на стол серебряную монетку.

      Жена тут же прибрала денежку:

      – А зачем герцог ей потакает?

      – Сынка балует! Десятник рассказывал, как хозяин бахвалился перед своими вассалами. Молодая, говорил, кровь! Пусть, говорил, для разнообразия потешится с дочкой графа, а то фрейлины, поди, уже надоели!

      – Это он о своем младшем, что ли?

      – А то о ком же! От Отто-то девчонка нос воротит!

      – Чего это у тебя язык заплетается? Опять медовухи нахлебался!

      – А ты наливала?! – вспыхнул муж.

      – Ладно, ладно! Остынь! А герцогу-то кто об этих голубках доложил?

      – Ну уж точно не я!

      – Ладно, не скрытничай! Вижу, что знаешь!

      – Только никому ни слова!

      – Ты же меня знаешь!

      – Потому и говорю! Это слуга Эрнеста, Клауд, сын оружейника!

      Стражник знал, о чем говорил. Клауд сходил с ума по старинным клинкам и доспехам. Ради подарков из оружейной палаты господина он был готов на все. Из подслушанных Клаудом разговоров герцог узнавал обо всем, что происходило в опочивальне Эрнеста, в самых красочных подробностях.

      – Она влюблена в него как кошка! – не скупился на эпитеты наушник. – А ваш сын уже, похоже, к ней остывает!

      – Когда Эрнесту она совсем надоест, дай знать! – слащаво улыбнулся герцог. – Приведешь ее в мою опочивальню! Я ему своих фрейлин отсылал, теперь его очередь потешить отца!

      Сидония не хуже Клауда знала, что Эрнест охладевает к ней, но ничего не могла поделать. Удержать его оказалось труднее, чем соблазнить. Она понимала, что, несмотря на юный возраст, ее молодой любовник уже познал не одну женщину. Но она была уверена, что так хорошо, как с ней, ему ни с кем не было, да, пожалуй, и не будет. Благодаря разбуженному в ней дару, она без труда угадывала его желания. Она знала наверняка, когда он хочет пить, есть или заняться любовными утехами. Она покидала его, когда чувствовала, что он хочет побыть наедине, и веселила, когда улавливала первые признаки подступающей хандры. Она мечтала приворожить его, но не знала как.

      – Бабушка, как мне приворожить Эрнеста? – просила она о помощи.

      – Ничем не могу тебе помочь, внученька! Мою силу убили в девичестве, а чему успели научить, я позабыла!

      – А мама?

      – К ней даже подходить не смей! Она ни о чем не знает!

      «Мой безымянный провожатый – вот кто наверняка знает секреты колдовства!» – решила тогда Сидония.

      Она не раз порывалась бросить все и отправиться на его поиски, и каждый раз ее останавливали