Дуэлист. Олег Эсгатович Хафизов

что само её присутствие вызывало у него дрожь.

      – Согласны ли вы быть моей женой? – спросил Долгоруков.

      – Не знаю. О да, я согласна, – отвечала Эвдокси с болезненной улыбкой, кутаясь в шаль.

      – Для этого вам следует получить развод.

      – Я напишу моему мужу.

      После таких слов пылким возлюбленным полагалось бы заключить друг друга в объятия и слиться в экстазе поцелуя, но князь и княгиня отпрянули друг от друга и разбежались как зачумленные.

      Недели через две из Москвы пришел ответ от князя Г. Муж Ночной Принцессы отвечал, что не намерен дать развода, ибо по-прежнему любит свою жену и остается её супругом перед Господом. Если же ей угодно взять себе любовника, он не собирается вмешиваться в её частную жизнь и даже готов оплатить связанные с этим издержки.

      «Какое утонченное издевательство», – думал Долгоруков об этом мнимом добряке.

      К счастью, вскоре после отказа князя Г. разразилась первая война с Наполеоном, и Долгоруков отправился в Богемию.

      Среди бумаг Американца Толстого, которые он мне показывал, хранился черновой протокол военного совета от 13 октября 1808 года, где обсуждалось грядущее сражение при Иденсальми. Я сделал для себя копию этого любопытного документа, набросанного рукой Федора Ивановича и представляющего собою как бы беглый абрис отношений князя Долгорукова и генерала Тучкова-1, погибшего от раны после Бородина.

      Смерть уравняла обоих генералов, потомкам одинаково дороги пылкий, заносчивый Долгоруков и честный, рассудительный Тучков. Их ссора накануне сражения, якобы ставшая причиной дуэли «на бруствере под шведскими ядрами», кажется нам необъяснимой. Но документ, который гр. Толстой хранил до самой смерти в память своего любимого начальника, показывает, что легенда сия не вовсе лишена основания. К тому же этот черновик проливает дополнительный свет на характер самого Толстого, продолжавшего ёрничать даже в скучной роли протоколиста. Остается только гадать, что было бы с адъютантом, составившим подобную бумагу для строгого Барклая или сурового Багратиона. Не говоря уже о нынешнем лакейском веке…

      Писано в Куопио, октября 13, 1808 г., адъютантом поручиком Толстом (sic!), в изумлении.

      Протокол за нумером 3

      Присутствовали:

      Его превосходительство ген.-лейтенант Тучков-1,

      Ген.-адъютант князь Долгоруков-3,

      Ген.-майор Алексеев.

      Командиры полков:

      Тенгинского, Ревельского, Навагинского, 4-го Егерского.

      Начальник штаба,

      Начальник кавалерии,

      Начальник артиллерии,

      Начальник пионерии.

      Аз, Федор Иванов Толстой.

      Тучков

      Позвольте, господа, огласить приказ главнокомандующего графа Буксгевдена, полученный вчера секретным эстафетом. Он содержит пространные инструкции для каждого начальника вплоть до кухмистерской части, которые я покамест опущу,