Игра разума. Ричард Мак Борн

вас это так и останется неизвестностью. Интрига будет более соблазнительной, до нетерпения. Только смотрите, не завидуйте.

      Осторожно осматриваясь по сторонам Пауль с опаской направился за доктором. Тот быстро свернув в мало заметную нишу справа начал опускаться по вертикальному трапу. Далее был узкий подвесной настил совершенно скрытый от глаз любого наблюдателя на этом горизонте, имеющий чисто специфические функции и предназначенный, по видимому, только для персонала технического обслуживания. Идти по нему оказалось не столь и легко, в особенности из – за естественного сильнейшего потока воздуха на такой высоте. Как впрочем, не то чтобы говорить, но и дышать было весьма затруднительно, выбравшись из – под защиты силовой установки купола аппера. Да и узок он был словно лесная тропинка, двоим вряд ли здесь можно было с лёгкостью разминуться. Пройдя в вынужденном молчании с полсотни шагов и начиная ощущать головокружение как первый признак акрофобии, Эберг чуть приотстал от своего ведущего. Попытался отдышаться и понять, что с ним вдруг начало происходить : поисковик, пилот, с весьма достойным опытом, ни с того, ни с сего, начал страдать боязнью высоты? И отнюдь не сознательно, а совершенно инстинктивно. А Уотчер, знай себе смело и уверенно идёт вперёд, ни на что не обращая внимания.

      – Погодите, Рафаэль…

      Но доктор уже поднимался по подобному трапу, но только в этот раз ведущему куда – то на верх. Паулю теперь пришлось поднапрячься и догонять весьма оригинального в своём поведении психиатра.

      Подниматься оказалось гораздо дольше, и была тому виной одышка или непонятно откуда взявшаяся фобия боязни высоты проявляющаяся головокружением и частым дыханием, Эберг не знал, да и знать не хотел. В его голове вертелась пока только одна мысль, проклинающая всё, что привело его сюда и затащило на подобную высоту. Платформа маяка возвышалась над парковым комплексом так, что верхушки деревьев оставались внизу на добрых десяток метров.

      – А вот и он, – одобрительно хлопнул по объёмной штанге оборудования Уотчер. Он будто бы и не замечал, что Пауль замешкался и приотстав забрался вслед за ним, но уже не столь рьяно.

      Подойдя к вмонтированному в мощную колонну щитку маяка, доктор небрежно распахнул его и со скучным лицом уставился на открывшееся, пытаясь в тающих быстро сумерках разглядеть причину неисправности. Время от времени он посматривал на Пауля, со странным напряжением наблюдая как тот мается на совершенно миниатюрном островке платформы, всё более заглядывая вниз, через релинги ограждения, и только из уважения к собеседнику, стараясь не мешать его работе. Отсветы аэро реклам становились всё ярче и будто рождественские огоньки плясали на всём, что преграждало путь их безудержному свету. Вот именного его, наверное, и использовал Уотчер в виде подсветки для ремонта. Он щурился присматриваясь, что – то нажимал, немного откланялся потирая подбородок, а потом – вновь склонялся к щитку.

      – Скажите, Пауль, – громко позвал доктор стараясь перекричать завывание ветра, – на сколько