7 футов над килем. Алексей Николаевич Мягков

А местный этот минуты две соображал, а потом как рванёт к пляжу! Выбрался, запыхавшись, и сразу к полицейским – вон человек бредёт к берегу со стороны океана и с акцентом спрашивает, в какую страну идёт? Ясно, шпион! Ивашкин ещё и на сушу не ступил, как ему наручники нацепили. Я с ним в полицейский участок ездил. Они, как разобрались, чуть со смеху не передохли.

      – Кстати, о языкознании, – вспомнил Представитель, – а кто это во время швартовки объяснялся с буксиром? Весь порт, затаив дыхание, слушал. Даже собаки бегать перестали.

      – Он! Он! Ивашкин! – закудахтал замполит.

      – Извините, – опять перебил его Дублёр, – я как раз на мостике был, разрешите уж мне и про этот случай доложить.

      Замполит недовольно покосился на него, но и тут спорить не стал.

      И Дублёр рассказал, как было дело. Ивашкин, узнав, что предстоят рейсы с заходами в порты испано-язычных стран, записался на курсы. На занятия он ходил от случая к случаю и больших успехов не выказал, но преподаватель, ни разу не бывавший за границей, к моряку благоволил. К нему-то Ивашкин и обратился незадолго до выхода в море с несколько странной просьбой.

      – Вот, – матрос вежливо кашлянул и протянул тонкую школьную тетрадь, – напишите мне, пожалуйста, испанские выражения.

      – Какие именно? – преподаватель с готовностью раскрыл тетрадь.

      – Ну, эти самые… ненормативные, – Ивашкин вспомнил нужное слово.

      – Какие, какие?

      – Ну, ругательства! – досадливо пояснил ученик. – Сами понимаете, могут пригодиться.

      – Чушь какая-то, – покрутил головой учитель. – А впрочем, если вам нужно…

      – Ещё как! – Ивашкин возвысил голос – Только чтобы позабористее.

      – Тогда нужно посмотреть кое-какую литературу. Ладно, на следующее занятие принесу.

      – Знаете, а ведь я вам благодарен! – признался он через неделю, вручая Ивашкину готовое пособие по испанским матюкам. – Много для себя нового узнал. Даже со специалистами повидался. Интересная тема, если копнуть. А теперь объясню вам, как строить эти выражения и разнообразить их, создавая новые конструкции.

      Перед заходом в Лас-Пальмас заказали буксир. Но то ли лоцман давал непутёвые команды, то ли экипаж буксира был с утра пьян, а всё выходило как-то наперекосяк, и капитан уже собирался взять руководство швартовкой на себя. Тут Ивашкин, поставленный на левое крыло мостика, и попросил разрешения спуститься в каюту за конспектом с необходимыми испанскими выражениями.

      – Думаешь, поможет? – спросил капитан, известный своим либерализмом. – Ну, принеси, хуже не будет, – и принялся наблюдать за тем, как буксир, вместо того чтобы прижимать нос, вдруг отвалил и стал описывать циркуляцию.

      Лоцман ударил себя кулаком по темечку и заорал что-то в портативную рацию. На буксире внимательно выслушали и сгоряча воткнулись между судном и причалом. Лоцман сгорбился, и на глазах его показались слёзы.

      – Полный назад! Право на борт! – скомандовал капитан и сокрушённо добавил. – Как бы нам этих придурков