Как во сне… Или идиллия дюн. Рассказы. Оуэн Риддл Баркер

даже не ел. Всё время пялюсь на Землю.

      Иногда появляются проблески в сознании, и я надеюсь, что меня ещё спасут: до боли в глазах всматриваюсь в облака, – а вдруг за мной послали спасательный экипаж? В один момент мне даже показалось, как что-то блеснуло над облаками, какая-то искорка. Только один раз. Я прождал шесть часов, не отрываясь, глядел на то место, надеялся, что это был отблеск лучей заходящего солнца, отражённых от корпуса корабля, который спешит мне на помощь. Но, к сожалению, наверное, то была молния в небе… В ту секунду мне так захотелось увидеть её над собой, эту молнию, стоя под дождём во дворе своего дома. Потом долго плакал, но без слёз – слёзы к тому времени кончились. Так и уснул, никого не дождавшись.

      1 февраля.

      Земля красивая. Зрелище завораживающее. Она, оказывается, небольшая.

      Однажды я нашёл Дэлавер, родной Довер, знакомые взлётные полосы своей авиабазы, южнее разглядел район Довер Бейс Хаузинг, Рейнтри-стрит, а потом увидел двор и синюю крышу своего дома. Представляете? Это с высоты двухсот, примерно, миль! А потом появилась белая пелена облачности, и я потерял из виду родные места.

      Говорят, что такое иногда происходит с астронавтами, и они видят даже людей. Психиатры считают, что это обычные галлюцинации: мы видим то, что хотим видеть.

      Ничего не делаю, постоянно прислушиваюсь к шуму двигателя, жду, когда он заглохнет. Смотрю в окно и… плачу. И мне не стыдно в этом признаваться: всё равно мои сопли никто не прочтёт.

      Ничего не ем, но голода не ощущаю. Организм как отключился. Ещё как в первые часы помочился в скафандре, так больше в туалет не ходил. Впрочем, я же несколько суток ничего не ел и не пил. В голове каша из мыслей и картин прошлого… И будущего. Ко всему апатия. Хочется, чтобы поскорее прекратился весь этот кошмар. Ловлю себя на том, что часто поглядываю на столовый нож. Но желание убить себя подавляю журналом. Когда пишу – чуточку легче. Странно, конечно, зачем и, главное, ради чего я продолжаю жить? Наверное, включается защитная реакция организма, подавляющая самоуничтожение, хотя уже очевидно, что никакого смысла продолжать жить, у меня уже нет.

      Господи…

      Где ты?

      (позже)

      Смотрел на планету, на её завораживающую красоту. Я там родился и вырос, там мой дом, моя семья, друзья, работа и голубое-голубое небо. Она для меня сейчас является и надеждой на спасение, и убежищем, и защитой, и единственным безопасным местом во всей этой бескрайней вселенной. Теперь я отношусь к ней с такой безраздельной любовью, чувства которой там, внизу, так сильно никогда не испытывал. Когда мы на её поверхности, эти чувства так тонко не проявляются. Там мы уверены, что она рядом и никуда от нас не денется. Даже погибая, не теряем её навсегда, а вечным прахом остаёмся в её недрах. Нам это привычно, и мы не задумываемся над иным исходом, потому как никто и никогда не покидал намеренно Землю, чтобы умереть в другом месте.