Ничего не проси у Бога. Светлана Кручинина

не взглянув на нее. Олег был на улице, грузил в багажник овощи. Юля закончила университет на экономиста, но по специальности почти не работала. Вышла удачно замуж, родила дочь. Долго сидела дома с ребенком и возобновлять навыки профессии не захотела. Свекровь работала в администрации города, туда же пристроила невестку, в отдел культуры. Отец мужа работал инженером на заводе. Квартира была у них просторная, поэтому молодым ничего покупать не стали. Места хватало всем. А вскоре, как оказалось, у отца давно была другая женщина. И намного младше его. Он все оставил жене и сыну, а сам ушел к другой в ее маленькую квартирку. Женщина родила ему еще двоих сыновей. Отец пытался познакомить старшего с новой женой и сыновьями, но из этого ничего не вышло. Он был солидарен с матерью. Сближаться и общаться с отцом не захотел. Больше никаких попыток отец не делал. А мать очень сблизилась с невесткой и внучкой. Так и жили все вместе в одной квартире до последних ее дней. Юля стала полноправной хозяйкой огромной квартиры. Варьке иногда очень хотелось напомнить женщине, что она тоже когда-то пришла в чужое жилье на все готовенькое. Но не хотелось опускаться до припоминаний и ворошить прошлое.

      Олег вернулся домой в приподнятом настроении. Варька не знала, как начать разговор, чтобы не обидеть мужа. Рассказать, что была невольным свидетелем разговора матери и Юли? Или промолчать? Но внутри распирало негодование, и делать вид, что все у них хорошо, она не могла. Когда Олег зашел к ней в комнату, Варька, ничего не придумав, как начать поделикатнее, спросила напрямую:

      – Олег, скажи, пожалуйста, только честно. Почему ты сразу мне не признался, что не можешь иметь детей? Зачем скрывал?

      – От кого ты об этом узнала?

      – Я нечаянно услышала разговор Галины Алексеевны и Юли. Так это правда?

      – Да! Что ты еще слышала?

      – Не кричи. Только то, что я зря бегаю по больницам, а виноват в этом ты. Еще Юля сказала, что она даже рада, что у нас их нет. Квартира все равно принадлежать будет Кире.

      – Дура!

      – Олег, так ты расскажешь?

      – Это стыдно и противно.

      – И все-таки?

      – Я заболел, когда служил в армии. В госпитале лежал долго. Температура зашкаливала, ничего не соображал, как было плохо. Когда более-менее оклемался, врач сообщил о моей болезни и ее последствиях. Что детей, скорее всего, у меня уже не будет никогда. Если только может произойти чудо. Я и надеялся на чудо. Разве я похож на больного? Не хочу чувствовать себя калекой! И называется мерзко, что произносить противно: свинка.

      – А почему ты мне ничего не рассказал?

      – Стыдно.

      – Но я ведь тебе не чужая. И долго бы ты продолжал молчать?

      – Сам не знаю. Боялся, что ты, как только узнаешь правду, сразу меня бросишь.

      – Но я-то винила во всем себя! Ревела, переживала, а вы молчали!

      – Прости.

      – Ты меня успокаивал, а оказывается, просто врал?

      – Теперь ты от меня уйдешь?

      – Конечно же, нет. Но мне нужно какое-то время все это переварить и обдумать.

      Варька