Разгадай мою смерть. Розамунд Лаптон

Беатрис Хемминг, на Айфон

      «Не глупи»? А дальше ты скажешь, что я должна расстаться с Э.? Бросай ты эти Штаты и возвращайся домой. Хорошего дня, сестренка.

      Целую,

      Т.

* * *

      Я представляла себе женщину сорока с небольшим лет, чья красота несправедливо поблекла, тогда как муж сохранил привлекательность. Рассчитывала увидеть супругов, которые выглядели ровесниками в двадцать пять, но не в сорок пять. Однако женщине в дверях явно не исполнилось и тридцати, и у нее были удивительные светло-голубые глаза.

      – Эмилио, что здесь происходит?

      Интонации хрустально-чистого голоса выдавали в ней аристократку; дом, очевидно, принадлежал ей. Не взглянув на нее, я адресовала вопрос Эмилио:

      – Где вы были в прошлый четверг, двадцать третьего января, – в день, когда убили мою сестру?

      Эмилио обернулся к жене:

      – Речь об одной из моих студенток, Тесс Хемминг. Про нее еще говорили вчера в новостях, помнишь?

      Почему я не видела этого выпуска новостей? Где находилась? В морге, рядом с тобой? Или у мамы? Эмилио обнял жену за плечи и сдержанно проговорил:

      – Это старшая сестра Тесс. Она сейчас переживает очень тяжелый период и… кидается на всех.

      Этот человек хотел отделаться от меня. Отделаться от тебя.

      – Ради Бога, не лгите! Тесс была вашей любовницей. А со мной вы знакомы только потому, что вчера вломились к ней в квартиру и пытались вынести картины.

      Жена устремила на него взгляд светло-голубых глаз. Выражение ее лица вдруг показалось мне беспомощным. Эмилио стиснул плечо супруги.

      – Тесс влюбилась в меня и совершенно потеряла голову, только и всего. Напридумывала себе бог знает чего. Затем фантазия вышла из-под контроля. Я хотел убедиться, что у нее дома не осталось ничего компрометирующего.

      Да, я произнесла именно те слова, которых ты от меня ждала:

      – Ребенок – тоже фантазия?

      Эмилио все так же прижимал жену к себе. Та стояла молча.

      – Никакого ребенка нет!

      Прости, родная. И за следующую сцену тоже.

      – Мамочка!

      На порог выбежала маленькая девчушка. Жена Эмилио взяла девочку за руку.

      – Тебе пора в кроватку, солнышко.

      Я как-то спросила, есть ли у него дети. Тебя возмутил сам вопрос. «Разумеется, нет, Би! – ответила ты. – Разумеется, нет! Будь у него дети, разве стала бы я с ним спать? За кого ты меня принимаешь?» Твои моральные границы гораздо шире моих, однако же они существуют и ты не позволила бы себе переступить черту. Ни за что не позволила бы, пережив уход отца. Вот почему твой любовник скрывал, где живет.

      Эмилио с силой захлопнул дверь перед моим носом, на этот раз я бы ее не удержала. Лязгнула металлическая цепочка.

      – Оставьте нас в покое!

      Каким-то образом я превратилась в безумицу, осаждающую чужое жилище, тогда как Эмилио являл собой главу небольшой семьи, укрывающейся от преследований за стенами своего прекрасного старинного дома. Знаю, вчера я действовала по сценарию полицейской телепередачи, сегодня – голливудского фильма, но в реальной жизни – по крайней мере в моей – не было сценария для происходящего.

      Я осталась в саду перед домом. Опустились сумерки, сильно похолодало.