Полярный месяц. Антон Кротов

сухо, и температура держалась положительная.

      После общения, вологодцы разошлись по своим вологодским квартирам, а нас, гостей, оставили ночевать в «штабе», то есть в этой избе. Спали мы в спальниках, на ковриках, на полу (это уже не 1994 год, спальные мешки у всех были). Настала длинная северная ночь, довольно холодная – было градусов двадцать мороза. И вот, в один интересный момент две ложки в «аквариуме», возможно, соприкоснулись, или же что-то стало с проводами, идущими к ложкам. Возник громкий электрический разряд, и изба внутри мгновенно осветилась. Небольшой шар огня, подобный маленькой шаровой молнии, возник на розетке, пластмассовая розетка сразу начала таять, как мороженое на сковородке, а шар тут превратился в огонь и через секунду-другую пополз по тонкой шторе (типа «тюль»), которая закрывала заколоченное окно. Я уже быстро выскочил из спальника и, взяв что-то во мраке из попавших под руку предметов, стал «заколачивать» огонь (удобно для этого использовать ботинок). Пять-семь секунд, и огонь был потушен – на память в избе осталась лишь выжженная дыра на шторе, расплавленная розетка и «пластиковый» дым в избушке. Свет уже не включался – электрический разряд уничтожил неправедно похищаемое электричество.

      Мои товарищи в спальниках и ковриках зашевелились, некоторые даже начали выглядывать из спальника, спрашивая друг друга, что происходит, ища фонарики. Эта неторопливость вставания меня всегда удивляет. Если бы я тоже провалялся ещё пять секунд в спальнике, огонь уже невозможно было бы потушить. А в темноте, в незнакомой избе с заколоченными окнами, среди дыма и угарного газа, найти выход на ночную улицу удалось бы далеко не всем. Так что позднее, читая всякие страшилки в Интернете, как люди сгорают заживо во всяких домах, торговых центрах, избах или клубах, я прекрасно знаю, с чего всё начинается: с того, что всем лень встать и тушить огонь: приятней лишних пять секунд поваляться, и потом уже быстро угореть и попасть на «тот свет». А вы ещё спрашиваете, почему я так чутко сплю временами. Не спал бы чутко, все были бы жареные.

      Итак, в ту зимнюю ночь пожар был потушен, и мы вновь легли спать, на пол быстро охлаждающейся избушки. Утром в ней стояла уже совсем не комфортная температура. Собрали рюкзаки и пошли гулять с друзьями по заснеженной Вологде…

      Это было двадцать два года назад. Избы этой давно нет, она, кажется, всё же сгорела, но уже без людей. Нет и её соседей, на их месте – новые цивилизованные строения. Город неплохо починен, появились новые памятники, набережная улучшилась, по окраинам тоже стало меньше разрухи. Вписываемся мы теперь не в выселенной избе, а в квартире.

      Весь следующий день девушки гуляли по Вологде, а я остался в квартире, чтобы побыть за компьютером, поотвечать на письма и поредактировать свои тексты. Этим можно заниматься в любое время. Когда меня спрашивают, какую книгу я сейчас пишу, я затрудняюсь ответить. Книги ведь – как огород: посадишь одновременно несколько