Между яблонь. Дарина Александровна Стрельченко

солнца, она вытащила пальто, но надевать не стала – перекинула через локоть, подхватила сумку и закрыла дверь. Оставив журнал на столе завуча в пустой, пахнущей терпкими духами, цветами и разогретым пловом учительской, спустилась во двор и зажмурилась, подставляя лицо тёплым широким лучам.

      Густыми волнами накатывала сонливость; прекрасно понимая Митю Лебедева, Аня с ленивым неудовольствием вспомнила, что надо ещё зайти в магазин, в какую-то «Ромашку». Список Антонины выглядел внушительным. И как она всё это дотащит?..

      Обогнув школу, Аня тут же попала в сырую прохладную тень. Солнце осталось с той стороны, с этой оказалась влажная, усеянная битым кирпичом тропинка, осколки стекла, мусор, бурьян и звёздочки сухих отцветших одуванчиков. Пробираясь по узкой тропинке, чавкая и увязая, Аня всё-таки напялила пальто. Сначала приходилось глядеть только под ноги, чтобы не поскользнуться и не распластаться в грязи. Потом, когда школа, глядевшая на задний двор зарешёченными окнами кабинета информатики и окошками мастерских, осталась позади, Аня приноровилась, зашагала уверенней и подняла голову.

      Впереди, метрах в тридцати от неё, брела знакомая фигурка с двумя косицами.

      Аня, бормоча непечатное, кое-как догнала Машу.

      – Анна Алексеевна? – почти без удивления в третий раз за день поздоровалась она. – Вы в «Ромашку»?

      – Угадала.

      – Да там нечего угадывать. Только «Ромашка» в ту сторону. И какое-то новое кафе.

      «В такой глуши – и кафе?..»

      – Я тоже туда. Надо мыло купить. Вчера Мишка сожрал всю пачку.

      «Брат», – вспомнила Аня.

      – Достаёт?.. – вспомнив мелкого Кирилла, солидарно спросила она.

      – Временами, – вздохнула Маша. – Но ничего. Не всегда же так будет. Вырастет. Мама говорит, когда я была маленькой, то была ещё вреднее.

      – Вырастет, вырастет, и оглянуться не успеешь, – кивнула Анна Алексеевна. – А до «Ромашки» есть какая-то ещё дорога? А то тут… опасно как-то.

      – Да не опасно. Грязно просто. Можно вдоль шоссе на Крапивинск пойти, но это очень долго, минут сорок. А напрямик – пятнадцать минут от школы. Мальчики сегодня в большую перемену бегали в новое кафе.

      – И как там?

      – Одно название. Не кафе, а пара столиков, кофемашина и выпечка на кассе. Но, сказали, вкусно.

      Остаток пути они шагали молча. Солнце спряталось, стало зябко и неуютно. Когда впереди показалась красная крыша «Ромашки», Аня негромко произнесла:

      – Ты не переживай так из-за… не из-за кого. Это же как с братом: не всегда так будет.

      Маша быстро оглянулась, сжала губы в ниточку. Пожала плечами. Аня быстро перевела тему:

      – Интересно всё-таки, что за выпечка. Хочу посмотреть. Вдруг там моё любимое печенье есть.

      Никакого любимого печенья у Ани не было никогда, она по жизни предпочитала более сытные пирожки и более сладкие конфеты. Подойдя к кассе, попросила у полненькой крашеной продавщицы три пончика со сгущёнкой. Один разломила пополам и, обернув салфеткой, протянула Маше. Та от неожиданности улыбнулась – так