Снег тишины. Александр Евгеньевич Сорокин

      И куда иду я, зрячий,

      а присмотришься – слепой?

      И за мною люд бродячий

      той же следует тропой.

      Я сказал тропой – однако

      нет здесь никакой тропы,

      лишь бездомная собака

      воет на луну судьбы.

      Ни оврага, ни пригорка,

      ни худого деревца –

      ровный, тусклый свет и только

      даль без края и лица.

      В этой местности миражной,

      до того она пуста,

      не отыщешь места даже

      для могилы и креста.

      То-то черти посмеются,

      не таков ли Страшный Суд:

      опоздать и не проснуться,

      и навек остаться тут?!

      КОГДА НЕ ПРИХОДИТ ПОДМОГА

      Когда не приходит подмога,

      не брошусь с тоски из окна,

      решив, что прямая дорога

      сквозь звёздное небо видна.

      И так мы не раз пропадали

      от пули, от водки, в петле,

      но петь в кабале и опале

      умели на этой земле.

      И стыдно, сдружившись с бедою,

      в чужом, безответном краю

      выклянчивать лучшую долю,

      оплакивать радость свою.

      И совестно, да и не ново,

      в зазнайки и выскочки лезть

      тому, кто на русское слово

      поставил и совесть, и честь.

      И я не нарушу обета,

      не важно, что там впереди,

      вот только б дожить до рассвета

      и ночь эту вброд перейти…

      БЕССМЕРТНИК

      Бессмертник мой, пускай темно, пускай!

      Неприхотливый, радужный цветок,

      хотя бы раз под вечер намекай:

      никто из нас в труде не одинок.

      Кусочек солнца в розовых лучах,

      с каких незнамо сорванный полей,

      ты на столе засох, но не зачах,

      и о поре цветенья не жалей.

      И я мудрей, спокойней, тише стал,

      и мне размах и пышность не к лицу.

      Я всё в себе расставлю по местам,

      когда вернусь к Небесному Отцу.

      СУДЬБА

      И, даже крадучись по краю,

      В невозвращенца, в беглеца

      И в эмиграцию играю.

      И доиграю до конца.

      Александр Межиров

      С глазами падшего ангела

      и заиканием Моисея

      не перепишешь набело

      судьбу с заголовком: «Рассея».

      И заставляет что-то

      в благопристойной Неваде

      помнить Синявинские болота

      и Ленинград в блокаде.

      Недаром, сердцем владея,

      смешала родная глина

      неприкаянность иудея

      с норовом славянина.

      Жить бы ему, хоть со Сталиным,

      без козырей, да под небом этим,

      в бедном краю оставленном,

      в тысячелетье третьем!

      В списках врагов не значится –

      спасибо судьбе и за это…

      Не перепишешь начисто

      жизнь игрока и поэта.

      НЕ СПЕШИ

      Андрею Алексееву

      Не спеши состариться,

      сбросим лишний