Вырай. Новая эпоха. Екатерина Боровикова

оставляя умения в зачаточном состоянии. У каждого изначально есть какая-то одна способность. Например, Серый ваш может сон насылать.

      – Он не только это может. – Тихо сказала Кривицкая. Правду о себе она приняла сразу и даже успела сделать выводы о происходящем в Роднике Веры. – Помнишь, я говорила про непорочное зачатие? Каждая девушка раз в месяц всю ночь молится в церкви. Часто парами ходим. Многих накрывает Божья Благодать, они не помнят ничего. Иногда после таких ночных молитв беременность наступает. Меня редко трогают – видно, хромота не устраивает, или грудь маловата. А вот Веру они любят. Она, несчастная, каждый раз плачет и вырывается. А потом Сергей память стирает. Правда, на мне это не работает, но я делаю вид, что тоже забываю правду.

      – Ты хочешь сказать, что ваши дьяконы регулярно девок в церкви насилуют? Прямо там? О каком Боге они тогда говорят вообще?! А настоятельница что на это?

      Соня грустно покачала головой:

      – Она не вмешивается. Даже одобряет. Мужчинам нужно как-то напряжение снимать, верно? В этом только Данила не участвует.

      Слава сплюнул на пол и замолчал.

      – Угу, – услышала вдруг Софья и подняла голову. Под самым потолком в камере имелось крохотное оконце. Стекла в нём давно не было, и свежий ночной воздух проникал в подвал.

      – Привет, Совушка! – обрадовалась девушка. – Ты меня нашла!

      Птица протиснулась в окно, слетела на пол, клюнула Кривицкую в ногу и неодобрительно посмотрела в соседнюю камеру.

      – Познакомься. Это мой новый друг, Слава.

      – Коваль. Вячеслав Коваль. Какая у тебя птичка интересная. – Славка сощурился, потёр руну на плече, придвинулся к решётке и просунул руку, пытаясь дотронуться до птицы. Та возмущённо угукнула и отскочила в дальний угол.

      – Обычная сова. Я её уже несколько лет прикармливаю. Мы дружим.

      – Обычная, да не совсем. Сюда бы Маринку, она бы лучше разобралась…

      Пернатая раскрыла клюв и выплюнула на пол ягоды.

      – Спасибо, милая, за угощение. – Софья, чтобы не обижать птицу, подобрала чернику и забросила в рот.

      – И часто тебе пташка ягодки таскает? – Слава развеселился непонятно чему.

      – Весь последний год. А что?

      – А то, что ночная подружка кормит тебя вкусняшками из Вырая. Тебя инициировали, а ты и не в курсе.

      Сова подошла ко всё ещё просунутой сквозь прутья руке и важно, деловито, клюнула Коваля в запястье. Потом наклонилась и подсунула голову под ладонь, требуя ласки.

      Соня не сразу поняла, что имеет в виду мужчина. А потом испугалась.

      – Ты хочешь сказать, что это она меня в ведьму превратила? И что это не птица? Но зачем?! И кто это?

      – Не могу ответить ни на один из твоих вопросов. В нынешние времена всякое бывает. Знаю одно – вряд ли птаха делала это со зла. Скорее, наоборот, исключительно с благими намерениями.

      Сова словно не слышала людей – отошла от прутьев, засунула голову себе под крыло и стала упоённо чистить пёрышки.

      – Совушка, зачем? Зачем ты это сделала?

      – Сонец,