Во власти речных ведьм. Ирина Арбузова

впрочем, что тут сказать, молодец, позаботилась. Выполняет наказ Олега. Я задумалась…

      – Только цепь та некрепкой была.

      Твоя измена ее порвала.

      Эти звенья кричали от боли,

      Сгорая в огне предательства…

      В видениях Седмицы тоже была рвущаяся цепь, странно… Мираж голоса из пыльного облака проехавшей машины донес последнее эхо:

      – И янтарные отсветы – слезы

      Глаза мои выжгли.

      Янтарные? А небо над нами потемнело, нахмурилось одиночной тучкой. И где-то высоко в ее сизой шубе угрожающе мигнула молния. Поднялся сильный, холодный, порывистый ветер. Показалось, что сейчас снег пойдет, и я сама надела на голову косынку. Почему-то сразу озябла. Мокрый подол лип к ногам. Купание в реке оказалось совсем некстати.

      Из Маринкиного рюкзачка на меня перекочевала шерстяная кофта.

      – Знать бы, я для тебя и сухую юбку бы прихватила, – сердился заботливый ребенок.

      Так стало намного теплее. А над нашим домом светило солнышко. Мы уже почти пришли. На лужайке у каменного креста царило любопытствующее оживление. Наверное, здесь обосновались в полном составе жители коттеджного посёлка. Да и городские, впрочем. Удивительно, как быстро здесь все сорганизовалось! Народ принарядился… на эксгумацию неопознанных останков. Эти слова буквально ходили по толпе. Прибыл мэр со своим кабинетом и службой охраны порядка. Я увидела нотариуса Вольдемара Анатольевича. На ногах и бодр, значит, Седмица ему помогла. Он протестует, выговаривает, повышая голос: «Господин Вершинин! Я сообщил вам не для того, чтобы поднять такую шумиху. Это абсолютно ни к чему! Происходящее может быть опасно для собравшихся!» Грязным пятном рядом мнется дед Матвей. Он даже полностью одет в его понимании. Выцветшая рубашка заправлена в те же брезентовые штаны. Но по-прежнему босой! Толпа гудит. Каждый из местных граждан считает себя экспертом по Седмице. Смакует происходящее на свой лад. Неординарное событие с душком чертовщины и чужих успело разбухнуть от слухов и домыслов. Их, как гончие, ловят журналисты-газетчики.

      Ощетинилась камерами и микрофонами съемочная группа местной телестанции. Мэр голубем важно крутится у самых ярких и мохнатых микрофонов. Дает интервью, говорят, столичному телеканалу. Кто-то сердито закричал:

      – Проворонили, ротозеи! Вплавь, говоришь, с другого берега перебрались? Ну а вы куда смотрели?! На девок, но не на тех! Отсекай остальных! – Это начальник полиции Крынкин дает разгон своим подчиненным.

      Ах, вот оно что! Из воды, буквально с риском для жизни, по каменному желобу на Седмицу карабкается группа девиц. Ну конечно, ими верховодит нахалка Любка. А вот для Ритки сейчас наступил полный облом – на берегу ее прищучили дружинники. Она отмахивается от них, одновременно не давая задержать своего парня. В марш-броске от нагоняя начальника полицейские накрепко взяли Седмицу под охрану и контроль. Трое из них попытались приблизиться к скале. Какие большие волны поднялись! Они, словно нарочно, взлетали, как