Валкер. Кентий Ров

сопротивлялся. Он хватался, как мог, отказывался отпускать давно прошедшее, картину с уже поплывшей акварелью. Чем больше несчастный цеплялся за холст прошлого, тем больше он рвал полотно, смазывал краски, ломал рамку где-то глубоко в своей памяти. Жизнь резкой болью в затылке всё-таки отвоевала парня к себе, чему он не был рад. Издав что-то похожее то ли на рычание, то ли на кряхтение, молодой человек поднялся и ощупал голову: «Крови нет, значит, всё в порядке, шишка будет. Зараза. Откуда тут взялась бутылка?! Я не пью в ванной!» Он посмотрел на пол – ничего не было. «Я точно схожу с… Труп!» Парень вскочил и бросился к ванне, которая была пуста. Он тщательно её осмотрел, будто человеческое тело может неожиданно спрятаться где-то под эмалью. Саша точно помнил каждый сантиметр тела, которое лежало в его собственной ванне ещё секунду назад. Человек был абсолютно синий, с отчётливыми синячными линиями на шее, серая рубашка была заляпана чем-то вроде рвоты, а торчащий из мутного желе ботинок устало вывалил язык отваливающейся подошвы. Единственное, чего Александр не мог вспомнить, так это лица трупа, как будто его и не было…

      – Твоё здоровье!

      Парень бешено одёрнул голову в сторону звука, его галлюцинация в виде девушки сидела на стиральной машине, сжимая в руках бутылку.

      – ЧТО ЭТО БЫЛО?!

      – Ты же со мной не разговариваешь, если тебя сильно не напугать, и да, сначала там была девушка-самоубийца, потом какой-то парень, а ты никогда не кидался в Митю бутылками, – последнюю фразу девушка сказала, потрясая оной. – Кстати, пиво кончилось.

      На глаза Саши навернулись слёзы, он выбежал из ванной и взглядом начал лихорадочно искать свою бутылку – она была на месте, около кровати, там, где он её и оставлял. Немного успокоившись, он повернулся, за открытыми дверями ванной комнаты как ни в чем не бывало сидела его новая подруга, которая подмигнула ему.

      – Милый, я порядочная девушка и пью только то, что купила сама, – она снова потрясла пустым пузырём у себя в руке. – Но хоть я и порядочная, я так просто не отстану.

      – ТЫ МОЯ ФАНТАЗИЯ! – заорал Саша в исступлении.

      – Хорошо, хорошо. Неужели так трудно со мной поговорить?

      – Если потакать бреду, даже своему, он усиливается. Думать.

      – «Потакать бреду»? А чем ты постоянно, по-твоему, занимаешься?

      – Думать, думать…

      – Эй, мыслитель, я тут.

      – …

      – Обычно ты красноречивее; нет, ну правда, что же за разница: труп в ванной, девушка, пьющая пиво, которое ты никогда не покупал или эти сцены, которые ты прокручиваешь в голове?

      – Думать, думать, думать…

      – Что ты заладил? Я могу и обидеться!

      – Думать, ДУМАТЬ!

      Саша осмотрел себя, убедился, что одет, и выбежал из квартиры, даже не закрыв двери на ключ. Как самый истеричный персонаж фильмов ужасов, он практически избивал кнопку вызова лифта, постоянно оборачиваясь. Двери отворились с мучительным скрежетом, и Саша рванул